Неопознанный взрыв

Допрос «по горячим следам», по мнению Салова, применим далеко не всегда. Сейчас — даже вреден. Потрясенному гибелью жены и дочерей Семену лучше дать время прийти в себя, ещё больше ожесточиться против «злодея». Вот тогда он откроется следователю полностью. И его показаниям можно поверить, ибо они будут продиктованы не чувством безоглядной мести, а той же местью, но лишенной лишних эмоций.

Но от одного вопроса Салов все же не удержался, ибо этот вопрос вот уже три дня сидел в нем ноющим нарывом.

— Слышал что-нибудь о похишенной бандитами женщине? — и тихо, едва слышно, добавил. — Моя жена…

Таежник с удивлением посмотрел на майора, помотал кудлатой головой. О каких женах-бабах спрашивают, когда вся его семья сгорела в огне?

Но все таки ответил. Негромко, с достоинством.

— Нет, паря, не видел и не слыхал…

Поместив расколовшегося бандита в камеру, откуда он был на время взят, Салов распорядился не запирать Семена в обез»янник — содержать его в отдельной комнате под неослабным надзором. Побега таежника он не боялся — опасался, как бы тот ничего не сотворил с собой.

Часа в два ночи, усталый до невозможности, в пудовых сапожищах, покрытых липучей грязью, майор ввалился в свою квартиру.

На кухне сидел молодой мужчина. Оживленная, раскрасневшаяся Таня металась от плиты к столу, подкладывая оголодавшему мужику все новые и новые тарелки и тарелочки, подливая в расписную чашку ароматный чай. Старалась прикоснуться к мужчине, будто случайно, огладить его широкие плечи.

Увидев хозяина, человек поднялся, приветливо протянул руку.

— Извините за вторжение. Я — от Аркадия Николаевича Ступина… Панкратов…

Глава 19

Светка-Давалка под угрозой ножа все поведала парням, но не сказала ни слова правды. Ибо в память кудрявой девицы накрепко врезались угрозы плешивого помощника Гаревича. Тот подробно изложил проститутке, что с ней сделают, как разрисуют бритвой лицо, в каких местах переломают руки и ноги, куда засунут горлышко бутылки…

Что перед этим примитивное размахивание ножом и змеиное шипение двух парней?

— Мужик, которого пасу — скокарь, — вдохновенно фантазировала она, игриво переводя невинные глазки с одного парня на другого. — Жиган-лимон, не какой-то дранный фрайер. Чемоданчик его видели?

Огорошенныве неожиданными вестями парни дружно кивнули: да, видели.

— Под завязку набит капустой. Баксами.

— Откуда известно? — недоверчиво спросил Размазня. — Или — щупала?

— Сам открывал, когда расплачивался. Я в долги не верю, без аванса под клиента не ложусь, вот и потребовала. Сначала скокарь не хотел, завел базар: после получишь, ложись, шкура. Ну, а я показываю свои фуфеля, но не допускаю к ним. Разгорячила козла до полного накала. Пришлось ему открыть чемоданчик.

И ведь замутила находчивая щлюха головы доверчивым фрайерам, заставила их поверить в явную небылицу. Дольше всего сопротивлялся Химик. В»едливо допрашивал о скокаре: откуда, дескать, Давалка его знает, где предлагала потрахаться, как собирается при встрече брать на понт, кто у неё наводчик?

Светка доходчиво поясняла. Потряхивая белокурыми кудряшками, описывала обстановку своей комнаты в коммунальной квартире, куда ей удалось затащить клиента. Ни в чьей помощи она не нуждается, потому-что мужик, единожды испробовавший её, ни за что не остановится, захочет продолжить…

Что же касается плана похищения чемоданчика с баксами — это её «коммерческий» секрет, делиться которым она ни за что не станет. Даже под угрозой ножа.

Последние слова окончательно убедили парней в правдивости Давалки.

— Ладно, работай, шкура, — процедил Химик. — Половину отдашь нам.

— А кто вы такие, чтобы я делилась? Банкую я, мне и хавать, — гневно затрепыхала «крылышками» шлюха. — Я и с сутенерами не всегда делюсь…

— Не отдашь — залетишь на пику! — пригрозал Размазня, снова показывая нож.

Светка артистически изобразила крайнюю степень испуга. Размазня удовлетворенно переглянулся с Химиком. Кажется, все идет на лад, лярва поджарена и поперчена, никуда не денется…

Не успели отойти метров на сто — остановились, поглядели друг на друга.

— Она же нас берет на понт, — раздраженно выкрикнул Иван. — Обработает фрайера и слиняет!

— Правильно базаришь, дружан, — согласился Сережка. — Может замочить лярву?

— Нет, на мокрое не пойду… Лучше пустим под молотки скокаря, прихватим чемодан с баксами и подадимся на Дальний Восток…

— Думаешь, Кавказец не достанет?

— Братан работает в бухте Ольга, пишет: тайга там — не чета сибирской. Закопаться поглубже и балдеть… Ништяк, проживем. Хаванины — по горло, телки там классные, не то, что вонючая Давалка…

Так и порешили. Не торопиться — в Красноярске брать скокаря опасно, менты здесь на каждом шагу. В Кокошино сделать это сподручней…

А Светка после ухода парней презрительно улыбнулась и пошла в другом направлении. Одновременно фиксировала заинтересованные мужские взгляды.

Не успела завернуть за угол — плешивый.

— С кем говорила?

Вот падло, все знает, все просвечивает! Только не на такую напал, сутенер дерьмовый. Если ей удалось охмурить молодых мужиков, то старикану в её секретах делать нечего.