Неоспоримая любовь (ЛП)

Она вцепилась в него, обламывая накладные ногти. Схватив ее за плечи, он швырнул жену к машине.

— Давай блять выметайся, — крикнул он.

— Что блять не так со мной? — она требовала ответа. — Что есть у нее такого, чего нет у меня?

Он отпустил ее и отошел.

— Что не так с тобой? — он усмехнулся. — Ты не она, вот что с тобой не так. Что есть у нее такого, чего не достает тебе? Сука, у нее есть я. Вот чего блять у тебя никогда не было.

Он наблюдал, как она тяжело вдыхала. Она быстро моргала, пытаясь сдержать слезы, которые, он знал, вот-вот появятся. Ему хотелось бы переживать из-за этого, действительно хотелось бы. Но он не переживал. Больше не переживал.

Слишком много мерзкого дерьма случилось между ними за все эти годы, слишком много гребаных лет потрачено зря. Встретил ее в двадцать пять, женился, когда она залетела, жил в мучении с ней с того момента. Только нытье, крики и слезы. Терпел столько, сколько мужчина может терпеть это. Он перестал трахать ее годы назад, и сейчас он едва мог переварить ее на вид.

— Кристин, я оставляю тебя, переберусь куда-нибудь пока, — он говорил тихо. — Больше не могу выносить это дерьмо. Я не спал дома больше года, ты появляешься здесь, требуя деньги, предъявляя претензии и продолжая бесить меня своими ебаными угрозами. Я больше так не могу.

Она положила руку себе на горло, и ее обручальное кольцо с огромным бриллиантом сверкнуло на солнце. Он годы не носил свое. Не для того, чтобы цеплять женщин, это никогда не было проблемой. Его тошнило видеть это кольцо на своей руке.

— Ты дал ей жетон, — хрипло прошептала она. — Ты никому из своих парней не позволяешь давать их своим женщинам.

Он смотрел на нее.

— Она никому из моих парней не принадлежит, она блять моя.

Он поразился, как легко и правильно это звучало. Четыре года прошло с момента, когда он был в ней, четыре года, думая о ней, гадая, чем она занималась, с кем она была.

Всегда думал о ней.

— Коул, — прошептала она, — не делай этого. Мы сможем все исправить, мы уже проходили это.

— Езжай, — рявкнул он. — И никаких ебаных камбэков![15]

Он оставил ее в слезах и направился обратно внутрь. Едва дойдя до офиса, он услышал то, что заставило его кровь вскипеть.

— Да, детка. Он почти умер. Из-за тебя. И вот я стою здесь, смотрю на тебя, и мне интересно, почему он блять решил, что ты стоишь ебаных пуль, потому что я блять уверен, что ничего особенного не вижу. У тебя киска позолочена или как? Или это была ебаная невинная случайность, которая ему так понравилась?

— Что за нахуй? — взорвался он.

Мик обернулся. Одного взгляда на Еву было достаточно, чтобы привести его в еще большую ярость. Ее трясло, слезы лились по ее лицу.

Мик встретил его взгляд.

— Она должна была знать, через какой пиздец ты прошел, просто чтобы получить какую-то несовершеннолетнюю киску из Демонов, которая при любом раскладе того не стоит.

Тореадор махнул красным плащом. Ебаным, мать его, красным плащом.

Он сделал взмах, сначала его правый кулак, потом левый и снова правый. Мик отлетал назад с каждым ударом, пока не столкнулся со стеной. Хватая Мика за воротник, он смотрел ему в лицо.

— Снимай свой ебаный жилет и пошел нахуй из моего клуба.[16]

Мик вытаращил глаза.

— Ты не можешь…

Он врезал Мику по челюсти, и его брат[17] съехал направо, задев стену.

— Могу блять. Ты себе не представляешь, во что ты сейчас вляпался. Ни одной ебаной догадки. Думаешь, ты знаешь? Но ты нахуй и представить не можешь, потому что я ни черта тебе не рассказывал, это не твое ебаное дело. Так что ты снимаешь свой ебаный жилет и сваливаешь нахер домой, и когда я блять сочту нужным, я отправлю Кокса вернуть тебя обратно.

Все еще держа Мика за футболку, он поднял его и вытолкнул из офиса. Мик упал, потом, качаясь, пересек комнату. Джейз увернулся с его пути, и Мик врезался в бильярдный стол.

— Выведите его отсюда, — прорычал он, конкретно ни к кому не обращаясь. — Если еще у кого-нибудь есть желание поговорить с Евой или сказать что-нибудь о ней, имейте ввиду, вы будете разговаривать с моим кулаком. Мы пришли к ебаному взаимопониманию?

Он получил в ответ кивки и согласное мычание, но уже захлопывал и закрывал на ключ дверь за собой.

— Ева, малыш, посмотри на меня.

Она покачала головой.

— Я должна уехать, — горько прошептала она. Все в его груди напряглось. Ни при каком раскладе он не позволит ей уйти.

— Ева, — сказал он жестче, — посмотри блять на меня!

Обхватив свои плечи, она отвернулась.

— Из-за меня в тебя стреляли, — прошептала она.

Блять.

— ЕВА, БЛЯТЬ! ПОСМОТРИ НАХУЙ НА МЕНЯ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ Я ВЫБЬЮ ЭТУ ДУРЬ ИЗ ТЕБЯ!

Она подняла голову, ее глаза сфокусировались на нем. Он ухмыльнулся.