Неоспоримая любовь (ЛП)

— Я просто говорю тебе, как есть, Президент. Имей мужество признать это. Ты ревнуешь, что это Фрэнки был с ней все эти годы, что это он женился на ней, ревнуешь к тому, как неутомимо, несгибаемо лояльна она была к этому козлу. Ты ревнуешь ее к Чейзу просто потому, что он смог распробовать ее, дать ей что-то, что ей понравилось, и ревнуешь из-за этого ебаного ребенка. Гадаешь, твой ли он, а сам мечтаешь, чтобы он был от тебя, и жаждешь, чтобы эта сука полностью была твоей. Ты просто не в состоянии видеть эти вещи такими, какие они есть. Ты давно вляпался во все это дерьмо с Евой Фокс, и так привык то трахать ее, то ругаться с ней, то терять ее, что никак не можешь осознать простую вещь — наконец-то она твоя. Эта сука любит тебя, уже давно любит. Ты тут не единственный, кто давно с ней знаком. Я видел, как она смотрела на тебя в Чикаго. Она была всего лишь ребенком, но пристрели меня, если она уже тогда не восхищалась тобой.

Тэп кивнул.

— Он прав, Президент. Не думаю, что в этот раз ты получишь еще один шанс. Она выглядит уставшей, это читается по ее лицу. Готов поспорить, Фрэнки добил ее своими неприятностями. Женщина может столько дерьма вытерпеть, прежде чем с нее будет достаточно… Посмотри на меня. Тара уехала, сбежала в Атланту. Сейчас она с каким-то программистом, которого моя девочка называет жирдяем и придурком — ее слова, не мои. Не думаю, что он бы и от мухи смог отбиться. Но Тара хочет его, не меня. Потому что я не обращался с ней так, как следовало, а он заботится о ней, как о чертовой королеве.

Он не знал, что отвечать — в основном потому, что это все было правдой — и он опрокинул еще одну рюмку. Мик ухмыльнулся его реакции. Ебаный мудак.

Он вел себя с Евой неправильно, он знал это. Его старые привычки боролись до последнего. Он не мог позволить себе смягчиться и немного сдать, а Ева таким его и делала — мягким, не способным сопротивляться.

Если он будет проводить все время с ней, то просто не сможешь отлипнуть от нее. Ему нужно было немного личного пространства. Ему надо было проветрить голову. Он не хотел снова наделать ошибок.

Дерьмо.

Он не знал, что делать. Часть его хотела, чтобы она поехала домой, другая его часть лишалась сознания от одной этой мысли.

— ПРЕЗИДЕНТ! — руки по локоть в крови, Зизер ворвался в комнату.

— Ева! — сказал он, задыхаясь. — Она не говорит… глаза закрыты… просто пиздец сколько крови… вызвал скорую…

Он не услышал окончания, потому что уже мчался к ней.

Глава 18

Дьюс находился в комнате ожидания в госпитале в той же позе, в какой сидел там последние четыре дня — локтями упираясь в колени, лицо пряча в ладонях.

Блять, столько раз он косячил, но никогда прежде он так охуенно грандиозно не разрушал собственную жизнь.

Блять, он довел Еву, роды начались раньше срока, и она почти умерла, истекая кровью. Врач закончил со всеми неотложными процедурами, и теперь в инкубаторе лежала крошечная девочка с трубками в ее носике, потому что не могла сама дышать, и его женщина… Его женщина отказывалась разговаривать с ним, потому что он вел себя, как долбоеб, трахавший других женщин, пока единственная, кого он действительно хотел, была у него дома, в его постели, занималась его детьми.

— Босс? — Джейз толкнул его локтем.

— Что? — негромко спросил он.

— Ками здесь.

Он поднял голову и увидел миниатюрного Кокса, улыбающегося ему. Он улыбнулся Девину и посмотрел выше. Чокнутая мать Девина стояла, нахмурившись на него. Он нахмурился в ответ.

— Чейз мертв, — зло сказала она.

Он моргнул. Окей. Что ж… Это в общем-то неплохие новости.

— Что с того? — спросил он. — Сэкономил мне время.

Ками свела брови, принимая вид скорее удивленный, чем разозленный.

— Это был не ты? — спросила она.

Он подскочил к ее лицу.

— Сука, ты совсем рехнулась? Никогда блять не обсуждай такое дерьмо на людях! Тебе вообще никогда такое вслух произносить нельзя!

— Ну, прости! — рявкнула она. — Ты просто обязан простить меня! Мне, знаешь ли, трудно рассуждать здраво, когда моя лучшая подруга почти потеряла своего ребенка и чуть не умерла сама, и пятью минутами позже этих новостей у моих дверей появляется департамент полиции Нью-Йорка, информируя меня, что моего мужа несколько часов мучали и пытали, а затем выпотрошили! Блять, Дьюс, они сказали, что его внутренности был развешаны на рождественской елке! Он был так обезображен, они даже не позволили мне увидеть его тело!

Кровь в его венах застыла. Превратилась в ебучий лед.

— Рипер! — рявкнул он.

Рипер уже был на ногах, доставая телефон.

— Уже работаю, Президент, — сказал он, направляясь к выходу.

— Что происходит? — потребовала Ками.

— Папочка! — пискнул Девин и кинулся бежать куда-то.

— Вот дерьмо, — пробормотал Тэп, кивая на вход в госпиталь. — Анна с ним.

Джейз пожал плечами.

— Сам виноват, развел детей по всей планете.

— Он все еще с женой? — прошипела Ками.

Коксу понадобилась миллисекунда, чтобы оценить обстановку. Дьюс наблюдал, как он, сдержав закипевшее раздражение, опустился на одно колено.

— Привет, дружище, — сказал он хрипло, крепко обнимая Девина.

— Что это за чертовщина? — вскрикнула Анна.