Неоспоримые свидетельства. Исторические свидетельства, факты, документы христианства

Критики нередко ссылаются на то, что из всех авторов Нового Завета о непорочном рождении Иисуса пишут только Матфей и Лука. Из этого делается вывод о несущественности догмата о непорочном рождении для новозаветного учения.

Отвечая таким критикам, Уильям Робинсон, почетный профессор истории богословия в Колумбийской семинарии, указывает, что «если Матфей и Лука прямо говорят о фактах, то Павел и Иоанн пишут о них в неявном виде».

Роберт Громацкий подчеркивает, что молчание «нельзя считать неверием или незнанием учения. Разве апостолы записывали все, что они знали и проповедовали? (Иоан. 20:30). Более того, молчание — это аргумент весьма коварный для скептика. Если Павел ничего не говорит о земном отце Иисуса, полагает ли он, что у Него вообще не было отца-человека? Принято считать молчание знаком согласия. Не верь Павел и его соратники в непорочное зачатие, они непременно начали бы исправлять более ранние рассказы о появлении на свет Христа. Молчание — это такой аргумент, который в споре могут использовать обе стороны. Поэтому на нем нельзя основывать ни подтверждений, ни отрицаний».

Отсутствие у Марка описания рождения Христа, приведенного в первом и третьем Евангелиях, заставляет некоторых утверждать, что Марку, якобы, ничего не было известно о рождении Иисуса. При этом подчеркивается, что рассказ Марка, будучи самым ранним по времени, использовался Матфеем и Лукой. В то же время имеются надежные сведения о том, что Марк, будучи переводчиком апостола Петра, составил свое Евангелие, записав его рассказы. Оно отражает, таким образом, лишь то, что Петр считал необходимым включать в свои публичные проповеди, подобные тем, что произносил Павел перед афинским ареопагом, в Иерусалиме, Антиохии и Риме.

Очевидно, что рождение Иисуса вряд ли было подходящей темой для обсуждения в подобных собраниях, особенно при жизни Марии, которую многие слушатели могли даже знать лично. Речь в них шла прежде всего об учении Христа, о Его знамениях, и главное — о Его страданиях, занимающих столь важное место в Новом Завете.

По всей видимости, Иоанн намекает на чудесное рождение Христа, когда использует слово «единородный».

«Христос неоднократно называет Себя «единородным Сыном Божьим», — отмечает Джон Р. Райс. — В человеческой генеалогии слово «единородный» означает роль отца в зачатии и появлении ребенка. Оно относится к физическому рождению. Иисус настаивал, что Его физическим отцом был не Иосиф, а Бог. Одно и то же греческое слово «моногенес» шесть раз употребляется в Новом Завете по отношению к Иисусу, а дважды Он называет Себя «единородным Сыном Божиим» и Сам. Примечательно, что Христос не просто говорит о Боге, как о Своем Отце, но и считает Себя единственным из рожденных, кто был зачат Богом. Кроме Него, никто и никогда не рождался от девственницы. Он действительно был ЕДИ НОродным Сыном Божиим. И если в духовном смысле можно сказать, что все христиане возродились «к упованию живому» (1 Пет. 1:3), то физически Сыном Божьим бы был только Иисус. Он ясно говорил об этом, когда отрицал, что Его Отцом был кто-либо из людей».

Родословная Христа в Евангелии от Иоанна как бы начинается «с самого начала» и поэтому не включает непорочного рождения. «В начале было Слово… И Слово стало плотью» (Иоан. 1:1, 14).

Что же до апостола Павла, то он хорошо знал Луку, который много раз сопровождал его в путешествиях, был с ним в Риме. Лука — главный источник сведений о непорочном зачатии Иисуса, и Павел несомненно знал об этом чуде. В противном случае он вряд ли говорил бы о нашем Спасителе именно такими словами, как «Господь послал нам Своего Сына, рожденного от женщины». (Клемент ф. Роджерс).

ИСТОРИЧЕСКИЕ СВИДЕТЕЛЬСТВА О НЕПОРОЧНОМ ЗАЧАТИИ ИЗ НЕБИБЛЕЙСКИХ ИСТОЧНИКОВ

Время

Большое значение имеет также время написания Евангелий. Они относятся к такому раннему периоду, что мифы о рождении Христа не успели бы возникнуть перед написанием Нового Завета. Посмотрим, существуют ли доказательства того, что уже первые христиане знали о непорочном зачатии. В связи с этим возникает два вопроса:

1. Могла ли история о непорочном зачатии возникнуть и распространиться столь стремительно, если она не была основана на фактах?

2. Если Евангелия не являются историческими документами, получили ли бы они такое всеобщее признание с самых первых лет христианства?

«Даже если бы Новый Завет не сказал ни слова по этому поводу, — указывает Грэшем Мэйкан, — хватило бы исторических документов II века, чтобы убедиться в широкой распространенности веры в непорочное зачатие уже задолго до конца I столетия».

Так, например, одна из раннехристианских сект — эбиониты — возражала против церковной интерпретации Исаии 7:14 и считала, что Исаия, говоря о деве, зачавшей сына, имел в виду молодую женщину. Для нас здесь важно то, что церковь в целом, очевидно, уже верила в непорочное зачатие.