Неоспоримый (ЛП)

Ческа замерла. Мираж эмоций промелькнул на ее лице. Все то, чего я ожидал. Шок, паника, беспокойство. Здесь я надеялся, что она мне поверила.

— Повтори.

— Ты правильно расслышала меня в первый раз.

Еда, которую я жевал, была на вкус как зола.

— Она обвинила меня в сексуальном насилии над ней. Я избавился от нее и теперь испытываю сильную неприязнь к ней за это обвинение, но также и потому, что она была послана соблазнить меня, сблизиться со мной и отчитываться не перед кем иным, как перед моим отцом.

— Зачем твоему собственному отцу это делать? И женщина, согласившаяся на это… — она потерла лоб, пытаясь осмыслить услышанное.

— Много причин, которые слишком долго перечислять. Концепция "медовой ловушки" тоже не нова, посылать красивую женщину для соблазнения и получения информации — обычный ход, но он работает. Проблема заключалась в том, что Елена испытывала ко мне сильные чувства и оказалась в ловушке между привязанностями. К тому моменту я умыл от нее руки.

Дело в том, что Елена была даже не настолько умна. За несколько месяцев до разрыва с ней у меня возникли подозрения, когда определенные знания попали не в те руки. Я позаботился о том, чтобы незаметно разглашать или оставлять повсюду бесполезную информацию, которая затем подтвердила мои мысли.

— По тому, как она вела себя с тобой, было очевидно, что ты ей небезразличен, — ее взгляд сосредоточился на столе. — Она смотрела на тебя так, словно ты принадлежал ей.

— Она все еще любит меня.

Я рассказал ей половину правды. Все было намного сложнее. То, что Ческа так хорошо прочитала Елену, обеспокоило меня, потому что Елена была осложнением, которому нужно было навсегда исчезнуть в Мадриде, но она этого не сделала.

Ее столовые приборы со звоном упали на тарелку, Ческа наконец посмотрела на меня. Я сохранил открытое выражение лица, надеясь показать свою честность. Но даже при том, что я заслужил ее скептицизм, это задело меня за живое. Я был невиновен, но держал это над головой.

— Как я могу быть уверена, что ты говоришь правду? Ты говоришь, что твоя бывшая девушка обвинила тебя в этом, но верить обвиняемому только на слово — это слишком серьезное обвинение.

Она подняла руку, чтобы заглушить ответ, готовый сорваться с моих губ.

— Я не хочу тебя обидеть. Я просто честна. Я не говорю, что могу доверять словам Елены после того, что ты рассказал мне, и если это правда. Ты не в тюрьме. Почему? У тебя есть доказательства? Ты же не ожидал, что я просто поверю тебе на слово. Дело не в том, что я доверяю тебе, а в моей безопасности.

— У меня есть четкие записи каждого раза, когда мы трахались, показывающие, насколько это было по обоюдному согласию.

Мой голос был ледяным. Я пожал плечами, запихивая еду в рот.

Что было странно, когда я думал об этом. Почему именно Елена инициировала идею снимать нас вместе, а затем бросала обвинения в мой адрес, прекрасно зная, что у меня есть доказательства, чтобы опровергнуть ее и доказать свою невиновность?

Не то чтобы дело когда-либо доходило до такой стадии, оно было стерто, как будто его никогда не было, и никогда не касалось полицейских досье. Я хотел получить возможность доказать свою невиновность, но Гектор потянул за кое-какие ниточки. Учитывая, что в его штате было много полицейских из разных департаментов, это было несложно. Главной проблемой было то, насколько легко он манипулировал ситуацией в своих интересах.

— У тебя есть видеозапись… типа секс-видео?

Ческа скрестила руки на груди. Этот разговор продолжал обостряться, но это было необходимо.

— Многие из них в самых разных местах и позах, где ты можешь видеть, насколько нам обоим это нравилось, — протянул я.

Я мгновенно пожалел о своем выборе слов, когда Ческа резко вдохнула. У меня сжалось в груди. Черт.

— Понятно, — прокомментировала она, вставая из-за стола, не в силах скрыть свои эмоции. Казалось, две стороны были в состоянии войны друг с другом. — Тогда, наверное, я буду занята наблюдением за ними.

— Нет, ты не сделаешь этого. Это поцелуй смерти для любых отношений, — я отхлебнул свой уже остывший кофе. — Вместо этого ты можешь провести перекрестный допрос Бена.

Я отказывался показать ей эти видео. Кроме того, они были спрятаны в надежном хранилище вдали от любого из моих предприятий или объектов недвижимости для сохранности и страховки. Ческа знала Бена с детства и, как я надеялся, поверила бы ему на слово в чем-то подобном.

— Бен запросто мог бы солгать в твою защиту.

— Он мог, — признал я, приподняв бровь. — Но когда увидишь его, спроси, почему он этого не сделает. Тогда ты поймешь, и мое имя будет предано гласности.

— Прекрасно.

Она потопала прочь, направляясь к лестнице, оставив меня в одиночестве. Появился один из моих сотрудников с улыбкой, собирая наши объедки.

Я ухмыльнулся, веселье взяло верх над раздражением. Несмотря на неловкий разговор, я думаю, у нас только что была наша первая ссора.