Неоспоримый (ЛП)

— В данный момент здесь царит беспокойство. Происходит несколько крупных обменов силами, которые по-разному влияют на всех нас. Это превращает друзей во врагов, а семьи — друг против друга. Никому не доверяй полностью, Ческа, потому что даже твоя тень оставляет тебя во тьме. Я знаю, мы только что встретились; мы не знаем друг друга, но я не хочу, чтобы ты чувствовала то, что чувствуешь сейчас, на более глубоком уровне.

Я сглотнула, удерживая ее взгляд. Что-то в словах, которые она произносила, и во взгляде ее глаз показалось мне пугающе знакомым, но я не могла понять, что именно. Мысли просачивались из того времени, когда мой брат и друзья были здесь, и я задавалась вопросом, было ли это связано.

— Объясни мне это по буквам, Элла, — взмолилась я.

Она посмотрела на меня и кивнула, больше для себя.

— Преступность есть везде, куда бы ты ни пошла, если копнуть глубже, особенно среди людей. Никто не одномерен. Убедись, что ты ставишь под сомнение все.

Я шагнула к ней и открыла рот, я слышала эти слова раньше. Громкий стук двери потряс зеркало рядом с нами, и за ним последовали тяжелые шаги. Элла прижала палец ко рту, призывая к тишине, и быстро выключила верхний свет, оставив только зеркальный с низким оттенком. Я двигалась легко и наблюдала, как она тихо щелкнула внутренним замком. Мое сердце бешено колотилось в груди. Мы вместе отошли в угол комнаты и заговорили приглушенным шепотом.

— Что происходит? — я выдохнула. Беспокойство охватило меня.

Элла достала свой телефон и вошла в систему безопасности помещений бара. Действительно, льготы. Пока мы наблюдали за коридором, я заметила Фабиана, Сэма и Ксавьера, которых видела раньше, плюс нескольких их друзей рядом с группой мужчин, от которых исходило ощущение опасности. Я присмотрелась к ним, заметив, что у некоторых были одинаковые татуировки на разных частях тела, выставленные напоказ.

— У меня было плохое предчувствие, когда эта дверь ударилась о стену — я доверяю своим инстинктам. Я не знаю, как долго мы здесь пробудем, но мы не хотим выходить из-за такой ситуации, — призналась она, ее рука дрожала.

— Банда? — спросила я.

— Синдикат Ортиса, — пробормотала она. — Мой брат не обрадуется, что они появились без предупреждения. Они даже не должны быть здесь.

— Он связан с ними? — недоверчиво спросила я.

Ее взгляд переместился на меня; в тусклом свете я увидела вспышку боли, промелькнувшую в них.

— Не по своей воле, — сказала она. Следующие слова она пробормотала себе под нос, но я их отчетливо расслышала. — Ни у кого из моих братьев нет особого выбора, их рано натравили друг на друга, и они не знают разницы. Я не сомневаюсь, что однажды один убьет другого.

Я зажала рот рукой, большим пальцем теребя кольцо в носу. Мне нечего было ответить на то, что она рассказала. У меня по коже побежали мурашки, я никогда не могла представить, что окажусь в ситуации, когда мы с Джошем презирали друг друга так сильно, что желали друг другу смерти.

Я пыталась слушать и разбирать их слова, но между прочными стенами и тем, что они говорили на своем родном языке, это было бесполезно. Один из мужчин Ортиса подошел к женскому туалету, и я затаила дыхание, когда он, сжав кулак, ударил по двери.

Элла выключила телефон и поджала губы, казалось, придя к какому-то решению. Она подвела меня к последней кабинке, и я вздрогнула, когда стук в дверь стал настойчивым. Они знали, что мы здесь, и я, например, ни при каких обстоятельствах не хотела встречаться с этой группой по ту сторону двери.

Элла тихо толкнула часть стены, и секция отлетела внутрь, открывая небольшое, темное потайное место, которое было вырезано. Достаточно, чтобы в нем можно было спрятаться.

Мои губы приоткрылись, а глаза расширились.

— Что за черт? — прошептала я, мое сердце неровно билось в груди.

— Процедуры защиты. О них знают всего несколько человек. Я обещаю, что либо я, либо кто-то из тех, кого ты видела сегодня вечером, приедет и заберет тебя, когда ты сможешь безопасно уйти незамеченной.

Не раздумывая, я бросила туда свою сумку, затем наклонилась и забралась внутрь. Это безумие.

— А как насчет тебя?

— Я в некоторой степени полезна, так что буду в безопасности, — она нервно встряхнула руками, отступая назад и поглядывая на дверь. — Молчи. Пожалуйста, Ческа.

— Почему я не могу пойти туда с тобой? — спросила я. Множество других вопросов вертелись у меня на кончике языка.

— Ты обуза.

Слова Эллы, казалось, несли в себе больше смысла, чем я могла себе представить. Я сглотнула и неуверенно кивнула ей.

— Я буду на связи, — пообещала она.

Я прошаркала в сторону и толкнула дверь к ней, услышав щелчок, когда она погрузила меня в кромешную тьму. Элла откашлялась; я наклонила голову, чтобы внимательно прислушаться, пока она отпирала дверь. Горячие, громкие слова быстро сменяли друг друга с подачи Эллы, но ничего такого, что имело бы смысл для меня.

В моем направлении послышались шаги; я затаила дыхание, жалея, что не могу смотреть трансляцию с камер безопасности, как раньше.

— Кларо, — объявил мужской голос.