Неотения

Витёк жил в новом доме, недалеко от гастронома. Надо сказать, что дом его был давно уже не новый, такое название закрепилось за ним ещё во времена нашей школьной жизни, тогда-то его и построили, тогда он действительно был новый. Это воспоминание всколыхнуло другие, словно ветер свежей молодости подул в мою спину, и я ощутил, что всё ещё впереди.

По пути к Витьке (от меня до него было пятнадцать минут) я зашёл в гастроном, где приобрёл бутылку водки и полкило варёной колбасы.

Витёк встретил меня в дверях своей квартиры взъерошенный и уже подвыпивший.

– Проходи, проходи, а то мы тут тебя заждались.

На кухне было накурено. Всматриваясь в лица сидящих, я не увидел ни одного незнакомого. Все собравшиеся были одноклассниками. Всего человек десять, непонятно каким образом уместившиеся в тесной Витькиной кухоньке.

– Всем привет! – бросил я.

– А вот и сюрприз! – раздался за моей спиной голос Колобка, то есть Витьки (Колобком его прозвали за то, что на физкультуре у него лучше всех получалось делать кувырок). Вообще Витёк был худющий и длинный, а прозвище же вспомнилось именно сейчас, потому что почти у всех, кто сегодня пришёл, были клички и даже по прошествии стольких лет многие просто не воспринимались по-другому.

Я обернулся. Рядом с Витькой стояла Ирка…

Десять лет прошло с тех пор, как мы виделись в последний раз, на выпускном. Тогда у меня не хватило смелости сказать ей о своих чувствах. А сейчас? Что я чувствую к ней сейчас?

– Ну что, вижу по твоему лицу, что этой встречи ты не ожидал, да и остальные, должен сказать, тоже, – проговорил уже немного заплетающимся языком Витёк. – Кстати, предлагаю всем переместиться в зал, как в место с наибольшей площадью и объёмом в моей квартире. Ирка помогла мне создать там наиболее благоприятные условия для продолжения нашего мероприятия.

Витек, когда выпивал, всегда почему-то начинал выражаться именно в таком витиеватом стиле.

Все дружно поднялись и двинулись в зал. В зале был накрыт стол, за который мы уселись с ребятами, девчонки (не могу отучиться от этой привычки, для меня они, несмотря на свой возраст, остались моими девчонками-одноклассницами) затянули Ирку в свой кружок и ушли во вторую комнату сплетничать.

– Ну что, колись, Колобок, где ты Ирку откопал? – спросил Серёга, по кличке Хитрый.

– Да всё это, как всегда, чистой воды случайность. Я, понимаете ли, сидел у себя в отделе, никого не трогал и тут слышу до боли знакомый голос, глядь – а это Ирка Логвинова собственной персоной в соседнем отделе что-то покупает.

– И что? – нетерпеливо спросил уже Лысый, то есть Димка.

– Да, что-что? В Москве она работает, а сейчас к нам сюда переводиться собралась, мать-то её что-то сильно расхворалась.

– Ну, ты, Колобок – молодец, не растерялся, – двинув Витьку в плечо, сказал Хитрый.

– А чё теряться-то? Я ведь, вы же знаете, не наш рафинированный дохтор, который полдня тянул бы кота за хвост, пока девушка не потеряла бы уже последнюю надежду быть приглашённой в гости. Я, знаете ли, люблю сразу быка за рога. Однако должен вас огорчить: Иришка завтра уезжает снова в Москву и приедет сюда только через два месяца. Кстати, как она считает, может быть даже и навсегда.

– Ладно, хватит лечить, надо ведь выпить за встречу, – предложил, как всегда, Серёга.

– Ну, за встречу! – промямлил Витёк.

После третьей бутылки возлияний алкогольными напитками Колобок уже клевал носом в оливье, не забывая при этом выдавать заумные сентенции. Девчонки, видимо, насплетничавшись, вышли из комнаты и присоединились к нам. Витёк откуда-то из-под стола достал очередную бутылку водки, и мы все вместе дружно снова выпили за встречу. Как обычно бывает в таких случаях, время шло с какой-то другой скоростью. Может, это происходило потому, что всем было интересно узнать, кто, как и чего. Однако во время очередного тоста, который произносил Серёга, кто-то сообразил посмотреть на часы: было полпервого ночи. Со всех сторон сразу начали доноситься вздохи и ахи, что-то вроде того: «Ой, завтра же на работу!» и тому подобное. Серый сразу сориентировался и закончил свой тост короткой фразой.

– Ну, на посошок!

Поскольку люди все занятые, а завтра хоть и была пятница, но всё-таки рабочий день, остались только я и Ирка. Это было продиктовано тем, как объяснял мне Лысый, одеваясь в прихожей, что я, мол, живу совсем не далеко, а Ирке на работу завтра не идти.

Когда все разбежались, мы вернулись в зал, где Витёк тихо посапывал на столе между рюмок и салатниц. Как настоящий боец, он не расстался со своим оружием – в правой руке его была зажата рюмка.

– Ир, позвони маме. Скажи, что заночуешь у Витьки, а я пока перенесу его на кровать.

Колобок, несмотря на свою внешнюю легкость, оказался довольно-таки тяжёлым. Когда я свалил его на кровать, он заплетающимся языком пробуровил:

– Что, все ушли?

– Да нет, остался я с Иркой.

– Оставайтесь у меня, только срач уберите, – на его лице отразился довольно сложный мыслительный процесс, – да, и сходи за пивом на утро и будильник заведи на семь.