Все одно лишь печаль горемычная. Что теперь мне шальная мечта? Ведь душа ко всему безразличная, А глазах пустота-темнота.
Не откроется дверь потаенная, Никуда не смогу я уйти. Только боль, словно пропасть бездонная, Пролегла через годы-пути.
Только черная вечность заветная Простирает свой странный покров: Дарит дни ледяные, бесцветные, И тоскливые ночи без снов.
* * * Я- полночной печали незримый двойник, Я в осеннею тайну тихонько проник. Я волнуюсь, тревожу зеркальную гладь. Я скольжу в никуда, я учусь умирать.
Временами я вижу несбыточный сон, И тогда я волшебной мечтой упоен. Но пронзительный холод бездушных веков Убивает опять краски летних цветов.
Строчки чертят узор, попадая в тетрадь, Я уже не тревожу зеркальную гладь. Я спокоен, как смерть, из искрящихся фраз Я творю безнадежности черный алмаз.
* * * Спрятавшись в комнате ночью глубокою
Пишет строкой за строкой Тайным узором-тоской одинокою,
Звонкой своею мечтой.
В душу вонзается слово жестокое,
Словно французский стилет. И упоен этой мукой высокою
Самоубийца-поэт.
* * * Ты меня не найдешь никогда. Я- погибшая в небе звезда. Я- осколок загадочных лет. Я- хрустально-печальный сонет.
И когда ты глядишь из окна, Ожиданьем высоким полна. Я волную безумствами вновь Утомленно-холодную кровь.
Ты пройдешь этот путь до конца, Ты почувствуешь тяжесть свинца. И тогда ты уйдешь навсегда, Как погибшая в небе звезда.