Неотразимая

Что мы будем без тебя делать?

— У вас все будет хорошо. Надеюсь, и у меня тоже, — ответила Мэвис. — Для меня это хорошее начало, разве вы не видите? Новая дорога в жизни на новом месте, с друзьями и семьей, и со своим собственным домом, а может, и с садиком, о котором я буду заботиться, и с одним или двумя детьми, если Богу будет угодно. — Слезы засверкали у нее на глазах, а губы начали дрожать. — Пожалуйста, не надо ненавидеть меня, и не заставляйте меня чувствовать себя так, словно я бросаю вас. Мне действительно это нужно, верите вы в это или нет.

— О, Мэвис, — заплакала Блисс. — Ты уверена?

Мэвис не могла говорить, она только кивнула.

— Ну, тогда будь счастлива, дорогая, — сказала Лизетт.

Пичес улыбнулась сквозь слезы.

— Нам будет не хватать тебя. Без тебя все будет не так.

— Только не забывай нас, — сквозь рыдания произнесла Фэнси.

— Никогда, — обещала Мэвис, обнимая каждую из своих подруг.

— И если мы тебе когда-нибудь понадобимся, ты знаешь, где нас найти, — добавила Джейд.

Мэвис улыбнулась сквозь слезы.

— Почему бы тебе не выйти замуж за этого красивого пастора и не вытащить его из жалкого состояния, Джейд? Бедняга, он просто с ума сходит от желания обладать тобой, и ты могла бы все исправить.

— Ну вот еще! — хмыкнула Джейд. — То, что ты завязываешь на себе узел, совершенно не означает, что мы все хотим оказаться связанными той же самой веревочкой!

Это была довольно угрюмая группа, которая с печальными улыбками прощалась со своей подругой. Выслушав их грустный рассказ, Мэтт попытался приободрить их.

— Вы будете время от времени встречаться с ней во время путешествия, по крайней мере до тех пор, пока мы не доберемся до Южного пути, а может быть, и дальше.

— Но это уже будет совсем не то, — пожаловалась Джейд. — Господи! Как тяжело терять тех, кто дорог твоему сердцу.

— Я знаю.

Глаза у Мэтта сделались задумчивыми, когда он углубился в свои собственные мысли, и Джейд могла только вообразить, как же, должно быть, тяжело было для него потерять жену, женщину, с которой он собирался провести вместе всю оставшуюся жизнь. И теперь Мэтт хотел, чтобы она заняла место Синтии.

Но как же она сможет? Из того, что Джейд слышала, эта женщина была совершенством во всех отношениях — в то время как у Джейд было больше недостатков, чем она могла сосчитать.

— Прости меня, Мэтт, — прошептала она, хотя не совсем отдавала себе отчет, за что.

Простить за навеянные на него печальные мысли? За то, что ее совершенно нельзя было сравнить с Синтией? Простить за то, что она никогда не сможет быть такой, какая ему нужна и какую он заслуживает? А может, она сожалеет, что не может повернуть время назад и исправить ошибки, которые она натворила в своей собственной жизни?

Мэтт взглянул на нее.

— Простить? — повторил он, отгоняя от себя темные мысли. — Я не понимаю.

— За то, что заставила тебя вспомнить о твоей тяжелой потере.. Это так бездумно с моей стороны.

Он пожал плечами и чуть улыбнулся.

— Ничего страшного.

Раз он спокойно воспринял ее извинения, Джейд следовало бы быть благоразумной и не продолжать обсуждения, но она не смогла удержаться.

— Какой она была? — полюбопытствовала она.

— Кто? — спросил он, нахмурив брови.

— Твоя жена, Синтия. Ведь мы же говорим о ней в конце концов.

В действительности, не Синтия занимала мысли Мэтта, когда Джейд упомянула о потере тех, кого он любил. Он вспомнил о своих родителях и о своем единственном брате. Его отец умер в самом начале войны. Старший Ричарде упал и сильно ушибся, когда пытался починить крышу коровника. Через шесть месяцев мать Мэтта, страдавшая от сердечных приступов, умерла во сне. Вскоре после похорон Джордан вступил в армию Союза, хотя и мог остаться дома, когда штат Кентукки решил сохранять нейтралитет в этой войне. В течение трех лет Мэтт получал от Джордана редкие скупые письма. Потом письма перестали приходить, и с тех пор Мэтт ничего не слышал о своем брате. В армейских списках он не числился ни среди мертвых, ни среди пропавших без вести на полях сражений, и Мэтт мог только предполагать, что Джордан был мертв.

— Мэтт?

Джейд снова вернула Мэтта к разговору, коснувшись его руки. Он с трудом собрался с мыслями.

— Синтия? — задумчиво пробормотал он.

Его губы изогнулись в подобие улыбки. — Она была светловолосой, красивой, как фарфоровая принцесса, — сказал он, подтвердив наихудшие опасения Джейд. Для себя он цинично добавил. Холодная, бессердечная, мелочная.

Бесценная прекрасная статуя — которой можно восхищаться, но не касаться. В конце концов не для меня.

— Какая жалость, что ты потерял ее. — Хотя Мэтт и не мог знать этого, но вздох Джейд был больше вызван жалостью к себе, чем к нему и его умершей жене.

Если бы до Мэтта дошло, чего Джейд наслушалась о Синтии или что она мысленно сравнивала себя с его предыдущей абсолютно совершенной женой, то он, возможно, и раскрыл бы некоторые плохие стороны натуры Синтии. А так он не видел смысла в том, чтобы осуждать Синтию или выставлять напоказ свое собственное унижение и чувство вины и сожаления о своей неудачной женитьбе.