Неотразимая герцогиня

— Как тебе нравится наш братец? — смеясь, спросила она как-то Аллегру. — Одно лицо с папой, верно? Кажется, он совсем ничего не взял от мамы, кроме цвета глаз. Да и то разрез не ее. Истинный Морган! Наверное, характером он пойдет в тебя.

Аллегра тоже засмеялась:

— Я не видела его два месяца, но ты права, он и в самом деле похож на папу. Как две капли воды.

— Они так счастливы, — заметила Сирена, — особенно сейчас, когда вместе создали новое маленькое существо. Плоть от их плоти. Это правда, мы с Оки чувствовали то же самое.

— Знаешь, сегодня я ощутила, как он шевелится, — призналась Аллегра. — Ты была права, это похоже на трепет крыльев множества бабочек.

— Ничего, скоро тебе покажется, что у тебя в животе бьет копытом лошадь, требуя выпустить ее на волю. Именно так было со мной. Но я хочу еще одного ребенка.

Настала осень, и Аллегра с каждым днем все больше округлялась. Она стала куда грузнее Онор и даже леди Морган, но чувствовала себя неплохо. Двадцать восьмого ноября, чуть раньше, чем ожидалось, у герцогини Седжуик начались схватки. Герцог немедленно послал за доктором Тэтчером.

Глядя на себя в огромное, до полу, зеркало, Аллегра вздохнула.

— Я выгляжу совсем как одна из твоих кобыл, которая вот-вот ожеребится. Признаюсь, что рада избавиться от этого невероятного бремени. Последние недели были ужасны. Почему женщины, вместо того чтобы трещать о восторгах материнства, не предупреждают об этом? Пока я не нахожу ничего приятного в своем состоянии.

Она поморщилась, когда волна боли прокатилась по телу, едва не согнув ее, что было удивительно при размерах ее живота.

— Мне бы тоже не мешало поскорее освободиться, — вздохнула Онор, оглядывая собственное чрево.

В родильную комнату принесли груду чистого белья. В камине грелись котелки с водой. Колыбель, переходившая из поколения в поколение, устланная атласом и кружевами, дожидалась будущего обитателя. Рядом лежали свивальники. В стороне стоял тазик, где предстояло искупать младенца. Все было готово к появлению на свет нового Седжуика.

— О-о-о! — застонала Аллегра, снова корчась от боли. — Черт возьми! Почему мне так плохо, доктор Тэтчер?

— Такова женская доля, ваша светлость, — пояснил тот.

— В жизни не слышала ответа глупее! — фыркнула Аллегра.

Доктор даже растерялся от такой дерзости. Он привык, что роженицы либо горько рыдают, либо проклинают своих мужей. Попадались и такие, которые несли свой крест с достоинством и стоицизмом.

— Насколько я понимаю, доктор, моя жена желает более осмысленного ответа на свой вопрос, — вмешался герцог, кусая губы, чтобы не рассмеяться.

— Разумеется, — подтвердила Аллегра. — Что вызывает столь неприятные ощущения? С ребенком все в порядке?

— Боль, ваша светлость, это следствие спазмов, выталкивающих ребенка наружу. Так называемые схватки помогают продвигать новорожденного ниже по родовым путям. Если не сможете терпеть, я рекомендую настойку опия.

— Но она и ребенка одурманит? — догадалась Аллегра.

— В общем, да, но…

Аллегра не дала ему договорить.

— Я все вынесу. О, ад и проклятие! — прохрипела она.

Куинтон Хантер наконец не выдержал и рассмеялся.

— Убирайся! — завопила Аллегра. — Это ты во всем виноват — и еще будешь завывать, как гиена, потешаясь над моими несчастьями! Тебя позовут, когда родится ребенок! Вон отсюда!

— Герцогиня, смиренно прошу прощения, но позвольте мне остаться, — выдавил он, задыхаясь от смеха.

— Нет! — неумолимо отрезала она. — Вы изгнаны, сэр, и возьмите с собой бедняжку Онор. Не стоит ей смотреть на такое в ее положении.

Онор, не споря с хозяйкой, послушно потрусила вслед за господином.

— Я подожду в гостиной, миледи, — пробормотала она.

— Успокойтесь, миледи, — уговаривала экономка, миссис Крофт. — Что эти мужчины понимают? Не бойтесь. Все скоро кончится.

— Сомневаюсь, — пропыхтела Аллегра сквозь стиснутые зубы.

И в самом деле, прошло несколько часов, прежде чем показалась головка младенца. Врач радостно уведомил герцогиню, что ее мучения продлятся недолго. Через несколько минут выскользнули головка, плечики, а за ними и все маленькое тельце. Доктор Тэтчер тихо вскрикнул:

— Черт возьми, да что же это?!

— Ну и ну, благослови меня, Господи! — ахнула миссис Крофт, увидев, что крохотная ручонка вцепилась в ножку новорожденного.

— Прочь с дороги, женщина! — проревел доктор. — Возьмите младенца, пока я приму второго!

— Второго? — воскликнула Аллегра. — Что значит «второго»?!

Миссис Крофт подхватила ребенка, оказавшегося девочкой, и поспешила к столу, чтобы ее обтереть. Крошка сердито орала, пока с нее смывали кровь, смазывали теплым маслом и осторожно заворачивали в свивальник.

— Мне нужен еще один, — бросила экономка ошарашенной горничной и, видя, что толку не добиться, сунула ей малышку. — Я сама возьму. Немедленно положи ее светлость в колыбель, деревенщина!

— Сюда, женщина, вот-вот появится второй! — крикнул доктор.

Миссис Крофт буквально перелетела через комнату, схватив на ходу простыню. Расстелив ее на столе, она приказала горничной:

— Еще воды, Мэри, и не мешкай!

Она подбежала к роженице, и ее лицо озарилось счастливой улыбкой.