Неотразимый дикарь

Памеле очень хотелось возразить ему, но, глядя на молодого человека на портрете, она отлично понимала, что в него можно было влюбиться до безумия, а потом, с разбитым сердцем, также сильно возненавидеть и презирать. Похоже, что подобными качествами обладал и Коннор, хотя он не был настоящим сыном герцога.

Оторвав взгляд от портрета, Памела заметила, что хозяин с иронией разглядывает ее, поднеся к губам чайную чашку из тонкого фарфора.

Сделав глубокий вдох, она отважилась начать разговор:

— Замечательный портрет, но, согласитесь, рядом с ним должен быть портрет герцогини, вашей супруги.

Герцог поперхнулся чаем. Даже в своем нынешнем, болезненном состоянии он настолько притягивал к себе внимание собеседника, что Памела не сразу заметила сидевшую справа от него в обитом парчой кресле женщину, которая тут же встала и принялась легонько хлопать ладонью по его костлявой спине. Она относилась к тому типу женщин, красота которых рано расцветает и так же рано угасает.

Бросив на Памелу сердитый взгляд синих глаз, она возмущенно проговорила:

— Я понимаю, что манеры моего брата, возможно, небезупречны, но это не дает вам права врываться сюда и расстраивать его всякой ерундой. В нашем доме не принято говорить об этой женщине.

Кашляя и прикрывая рот полотняной салфеткой, герцог сделал сестре знак отойти в сторону. Его глаза слезились от кашля, и Памела вдруг почувствовала угрызения совести — на салфетке были видны пятна крови.

— Не обращайте внимания на Астрид, — с трудом проговорил герцог, вытирая рот салфеткой. — Моя сестра ждет, не дождется, когда я умру, чтобы предъявить свои права на наследство.

Не скрывая своей враждебности к посетительнице, сестра герцога села на свое место, и Памела ощутила внезапно вспыхнувший азарт. Она едва сдерживалась, чтобы не бросить на Коннора торжествующий взгляд.

— Да будет вам известно, бойкая крошка, в этом доме нет ни одного портрета герцогини. Много лет назад я велел их убрать с глаз долой. А теперь сядьте вот сюда… сядьте!

Он махнул рукой в сторону кушетки и кресел, стоявших возле его коляски. Остальных посетителей он не удостоил даже взглядом.

— К чему эти ненужные знакомства? — фыркнул он. Когда Памела послушно села на кушетку, Софи тоже хотела сесть рядом с сестрой, но та предостерегающе кашлянула. Тяжело вздохнув, Софи встала у дальнего конца кушетки, сложив перед собой руки, как подобает вышколенной прислуге.

Коннор без всякого смущения уселся в кресло и вытянул перед собой ноги. Броуди занял место за его креслом и напоминал огромного сторожевого пса.

Герцог сделал Софи знак рукой и сказал:

— Милая, почему бы тебе, не помочь моей сестре угостить всех чаем?

Софи молча кивнула и направилась к чайному столику помогать Астрид, а герцог повернулся к Памеле:

— Что это с ней? Она немая или слабоумная?

— Ни то, ни другое, ваша светлость, — ответила Памела, радуясь своему умению лгать. — Просто она очень застенчивая.

Сестра герцога разливала чай, а мрачная Софи разносила чашки. Потом она поставила на стол поднос с выпечкой.

Коннор отказался и от чая, и от пирожных. Зато Броуди протянул руку из-за его плеча и, взяв с подноса пирожное с кремом, положил его в рот целиком и принялся с наслаждением жевать. Памела поморщилась, когда серебряная ложечка из вазочки со взбитыми сливками бесследно исчезла в его рукаве.

Когда Софи вернулась на свое место у дальнего конца кушетки, герцог искоса разглядывал перья на шляпке Памелы.

— Хотя ваш убогий наряд говорит о другом, полагаю, вы только что из Парижа и вам не терпится за известия о сыне получить от меня обещанное вознаграждение?

Памела сделала маленький глоток чая, стараясь унять дрожь в руках.

— Не из Парижа, ваша светлость, а из Шотландии.

— Из Шотландии? Помилуй Бог, что можно делать в Шотландии? Эти горцы просто кучка невежественных варваров в юбках! — Герцог искоса взглянул на килт Коннора и тихо добавил: — Я не имею в виду присутствующих.

— Какие могут быть обиды? — пожал плечами Коннор, сузив глаза до сверкающих щелок.

Памела залпом выпила оставшийся чай. Теперь нужно было как можно скорее изложить герцогу суть дела, пока Коннор не вспылил и не вонзил герцогу в глотку десертную вилку со стола.

Отставив в сторону пустую чашку, она сказала:

— Я не была в Париже, ваша светлость, потому что там нет вашего сына.

Герцог удостоил ее благосклонной улыбки.

— И как же вы пришли к такому выводу, моя дорогая? За недолгое время нашего знакомства я что-то не заметил в вас признаков большого ума.

Коннор угрожающе приподнялся, но Памела тут же остановила его умоляющим взглядом. Он медленно опустился в кресло, но его гневный взгляд ясно говорил о том, что следующий оскорбительный выпад герцога уже не сойдет ему с рук.

Тем временем Памела достала из ридикюля письмо матери и протянула его герцогу.

— Возможно, вам больше скажут слова вашей жены.