Неотразимый соблазнитель

Он решил не открывать, кто он, у двуколки. Было важнее, чтобы Пейшенс пришла к нему со своим признанием, чем он стал бы расспрашивать ее прямо на дороге. Так ей пришлось бы снова лгать ему.

Что она делала в тюрьме? Возможно, кто-нибудь из стражников сможет сказать ему, с кем она встречалась. Он вдруг ужасно обиделся на этого неизвестного мужчину, который вызвал в Пейшенс такую преданность, что она рисковала своей жизнью и жизнью Лема, чтобы увидеться с ним. И каким же великаном-людоедом она считала его самого? Ей нужно было всего лишь попросить его об услуге; и он никак не мог бы отказать ее очаровательной мольбе, полным губам и трепещущему языку, которые он так жаждал исследовать. Двуколка прогрохотала мимо.

Утром высокие напольные часы тикали в глухой неподвижной тишине кабинета. Брайс размышлял у камина, его рука свисала с мраморной каминной полки, он смотрел на собранные горкой угли, как будто они могли дать ему ответы. Хотя горничная с самого утра раздвинула портьеры, серость снаружи наполняла комнату туманной печалью.

Он ждал ее. Пейшенс. Его встреча с тюремным охранником кое-что прояснила. Хотя тот не заметил женщину, проскользнувшую в здание тюрьмы, сегодня утром он нашел маленькие грязные следы возле камеры Руперта Мендели, а другой заключенный сказал, что слышал голоса у двери в камеру Мендели. Но сам он отказывался что-либо говорить.

Что она делала в тюрьме, посещая, Мендели? Почему ее передвижения были тайными, если она не делала ничего плохого? И, будь все проклято, почему она не доверилась ему? Ничто не имело смысла, но единственное, что он знал, это то, что он должен забрать ее отсюда.

С ним в столице ей будет безопаснее. Безопаснее от мистера Гиббса. Возможно, безопаснее от французских шпионов, которые, он был уверен, все еще скрываются на побережье. Он отказывался признавать, что другой его целью было удалить Пейшенс подальше от этого Руперта Мендели. Если они не любовники, то какая может быть связь между Пейшенс, Мендели и Сансушем? И была ли она? Если бы только Пейшенс объяснила это ему. Брайс ударил кулаком по каминной полке.

Да, признался он себе, учитывая поступки Пейшенс до настоящего момента, он должен будет тщательно следить за ней в городе. Все было бы идеально, если бы не этот маленький вопрос недоверия между ними.

— Милорд, вы посылали за мной? — Ее хриплый голос донесся через комнату, смешанный с ароматом лаванды. Брайс резко обернулся и увидел Пейшенс в простом сером платье, ее густые темные волосы, как обычно, убраны назад. Для женщины, которая провела ночь без сна, она выглядела такой свежей и честной, что даже сам адмирал Нельсон раскрыл бы свои военные секреты за ее мимолетный взгляд.

Пейшенс прервала его размышления робкой улыбкой:

— Милорд?

Улыбкой, которая осветила сумрачную комнату. Он жестом указал на ближайшее кресло и смотрел, как элегантно она опустилась на мягкое сиденье. Брайс облокотился на каминную полку, и некоторое время изучал ее, прежде чем начать. Интересно, знает ли она, что ее поймали?

— Несколько дней назад я упоминал, что поеду в мой лондонский особняк и возьму с собой нескольких слуг. Там мне все еще будут нужны ваши услуги, и я прошу вас сопровождать меня.

Ее реакция была неожиданной. Пейшенс побледнела и нервно облизнула губы. Брайсу показалось, что в глазах ее блеснули слезы. Вот черт! Неужели этот Руперт Мендели так много значит для нее, что она не может перенести расставание с ним? Кто этот человек, заслуживший ее преданность и завоевавший ее сердце?

— Вам это не нравится? Большинству слуг обычно нравятся перемены, — заметил Брайс.

— Я просто удивлена. Не ожидала перемен. Разумеется, я поеду с вами. — Голос ее дрогнул.

— Пейшенс, вы знаете меня достаточно хорошо, чтобы понимать, что я не заставлю вас ехать со мной. Но будет лучше, если вы приготовитесь к поездке в город. Вам не нужно больше носить чепец и очки. Со мной вы будете в безопасности, и ваш брат не найдет вас.

Пейшенс кивнула и вышла из комнаты. Она не хочет ехать с ним, она хочет остаться. Поскольку его величайшим желанием было не разлучаться с ней, какое убеждение мог он использовать, кроме как приказать ей сопровождать его?

Теперь Брайс обнаружил, что вооружает свой мозг к битве с этой молодой женщиной, которая много раз доказывала, что ей нельзя доверять, так же как любой женщине. Возможно, его рана повлияла не только на его ногу. На его чувства, это точно. Но определенно не на его сердце.

* * *

Пейшенс медленно шла к кухне, пытаясь собрать разбегающиеся мысли, которые продолжали, как бабочки, порхать в ее голове. Она едет в Лондон. Это хорошо: она будет с Брайсом. Это плохо: она покидает Руперта. Это хорошо: она сможет попросить Брайса пойти с ней в верховный суд насчет освобождения Руперта. Это плохо: она потеряла свое сердце из-за человека, который никогда никому не позволит заглянуть в его душу. Человека, которому никто не нужен.

К тому времени, когда все закончится, Брайс будет нуждаться в ней. Не сможет без нее жить. Но удастся ли ей этого добиться? Вот в чем вопрос.

Глава 17