Для меня вполне разумно, что естественная продолжительность жизни человека также является результатом проб и ошибок природы. Если бы мы жили слишком мало, мы бы не успевали достичь совершеннолетия или половозрелости и не могли бы создавать новых людей. Если бы мы жили слишком долго, то скорее всего, наша иммунная система затрачивала бы слишком много усилий на то, чтобы бороться с последующими поколениями микробов и паразитов. Вместо этого наши семь, восемь или девять десятилетий являются оптимальным отрезком времени для того, чтобы естественным образом оставаться продуктивным и не становиться обузой как для нашей собственной иммунной системы, так и для нашего общества. Эта мысль может быть удручающей или, наоборот, обнадеживающей в зависимости от того, как вы на это посмотрите.
Предположим, вы узнали, что будете жить две сотни лет. Вы бы сбавили обороты? Или вы продолжали бы работать, чтобы улучшить свою жизнь? Стали бы вы изучать алгебру или решили бы, что сможете изучить ее попозже? Изменится ли ваш репродуктивный период? Смогут ли женщины зачать детей после шестидесяти? Не ухудшится ли сперма мужчины с возрастом? Увеличение продолжительности жизни может оказаться забавным, но, скорее всего, это едва ли существенно изменит наши репродуктивные способности и нашу эволюцию в долгосрочной перспективе.
Все кто читает сейчас эту книгу, уже добились успеха в жизни. Никого из нас здесь бы не было, если бы мы не были генетически пригодны. Это довольно обнадеживающая мысль. Мы восхищаемся внешностью некоторых людей или их остроумием, но тем не менее все мы похожи между собой гораздо больше, чем отличаемся друг от друга. Доказательство тому сама жизнь: у нас получилось! И не важно, если кто-то покажется вам недостаточно красивым – он оказался здесь точно так же, как и вы. Как говорится, всякая невеста для своего жениха родится.
22. Эволюция – причина в нее не верить
Время от времени мне встречается кто-то, кто заявляет что-то типа: «Я не боюсь смерти». Я этому не верю.
Почувствовать страх смерти не так уж сложно. Просто представьте себе такой сюжет: вы стоите на очень высоком мосту, например на мосту у кампуса Корнельского университета в Нью-Йорке. Ущелье под ним достигает 50 метров в глубину. Вы напуганы. Вы боитесь, что что-то вдруг пойдет не так, что вы наклонитесь, чтобы посмотреть вниз, но сделаете это слишком резко, и… Или представьте, что вы переходите улицу, и вас чуть не сбивает машина, водитель которой в тот момент набирал на телефоне СМС. В самый последний момент он бьет по тормозам. Шины визжат, машина сигналит, ваше сердце практически останавливается. Вы пугаетесь до безумия, потому что он только что чуть не укокошил вас. А еще мы все боимся ночных звуков, ведь ужасное рычание или дребезжание где-то там в темноте может исходить от чего-то опасного, например, от льва, тигра или медведя, которые могут убить вас.
Наши предки не боялись высоты, не боялись съесть что-то ядовитое, не боялись ядовитых змей и пауков, не боялись утонуть – но теперь все они мертвы. У них не было инстинкта оберегать себя от смерти. Это заложено глубоко внутри нас, и хорошо бы, чтобы у нас это было. Я много думал о страхе смерти после дебатов с креационистом Кеном Хэмом. Все-таки должны быть глубинные причины того, почему умные, здравомыслящие люди неожиданно отвергают все объективные доказательства, когда разговор заходит об эволюции. Я думаю, что у этих причин много общего со страхом смерти.
Вы наверняка слышали о так называемой премии Дарвина – ежегодно присуждаемой за самую глупую смерть. В основном она достается людям, которые вели себя чрезвычайно глупо и опасно. Многие истории кажутся сомнительными, но отлично подходят для развлекательного чтения. Например, парень нашел старый заряд динамита, закопал его, а затем хорошенько попрыгал сверху, чтобы убедиться, что почва хорошо утрамбовалась. Ну конечно, во время такой утрамбовки динамит взрывается, человек просто исчезает, не оставляя практически ничего для проведения полицейского расследования. Или как вам история о парне, который привязал ракету с реактивным ускорителем к крыше своего автомобиля и поджег ее? Вся эта конструкция оторвалась от земли и на полной скорости влетела в высокий склон, расплющив машину и экспериментатора. Каждому из этих деятелей присуждалась премия Дарвина, правда, посмертно. Мораль тут в том, что у них не было достаточного страха смерти, и это их и убило.