Неожиданная Россия (СИ)

Небольшие монастыри внесли свой, куда более скромный, но тоже важный вклад. Так из Воскресенского монастыря (вокруг которого в XVIII веке возник город Череповец) и приходских церквей принадлежащих монастырю сёл в Москву было отправлено 34 пуда 18 фунтов колоколов. Успенский женский монастырь во Владимире, один из древнейших на северо-востоке Руси, привёз 53 пуда 18 фунтов «колокольной меди».

Царский указ о «колокольном сборе» позволял церковным властям сдавать вместо колоколов медь и олова в слитках, если таковые имелись в монастырских запасах, а также различную медную посуду. Однако крупные запасы «красной» меди (то есть промышленной меди в слитках) нашлись лишь в Вологде, через которую как раз шла в центральную Россию вся импортная медь, привозимая европейскими купцами в Архангельск.

Архиепископ Вологодский и Белозерский Гавриил в феврале 1701 года прислал в Москву на 22 подводах 2 треснувших колокола, весом 46 пудов 3 фунта, «красную» медь в слитках общим весом 181 пуд 26 фунтов и 32 пуда 2 фунта английского олова. Вскоре архиепископ прислал еще 200 пудов чистой меди.

Царь Пётр I, довольный таким «подарком» из Вологды наградил архиепископа особым отличием – крупным колоколом, весом в 176 пудов, отлитым ещё до войны, в 1691 году. Этот колокол был установлен на городской колокольне в Вологде и за особо светлый «белый» цвет металла получил название «Лебедь».

Так, благодаря найденным запасам меди, Вологда не только сохранила свои колокола, но и приобрела новый. Память об этом событии сохранилась в местном вологодском предании: будто бы царь Петр лично присутствовал при снятии колоколов в Вологде, но местный звонарь так искусно сыграл на них «Камаринскую», что восхищённый царь велел оставить все колокола.

«Пушки эти распространят славу святых угодников…»

6 февраля 1701 года из Троице-Сергиева монастыря в Москву на пушкарский двор привезли несколько колоколов, каждый весом свыше 100 пудов. Осматривая их, стольник Тимофей Кудрявцев обнаружил, что один из колоколов, весом в 161 пуд, судя по надписи на нём, отлит в 6935 году от сотворения мира. То есть был изготовлен почти за три века до петровских времён, в 1427 году, учениками и преемниками Сергия Радонежского.

Тимофей Кудрявцев не стал отправлять в плавильную печь такой древний колокол и сообщил о нём царю. Пётр I распорядился сохранить находку. В архивах Пушкарского приказа осталась запись об этом: «Великий государь указал тот колокол вернуть, и за тот колокол иной меди колокольной или какой не имать, и велеть тот колокол в монастыре беречь».

Эта история с сохранённым колоколом также в последствии обросла легендами. По одному из народных преданий, привезенный в Москву из Троице-Сергиевой лавры колокол, когда его хотели разбить, чтобы по частям отправить в плавильную печь, не только не поддался ударам, но гудел после них непрестанно трое суток. Когда об этом чуде сообщили царю, он, согласно легенде, «плакал, прощения просил у чудотворца Сергия о изволении своем».

Ещё одно народное предание рассказывает о том, как Петр I якобы убедил соловецких монахов отдать колокола на переплавку в пушки. Монахи возражали, говоря, что «отнятием колоколов умалится слава святых соловецких угодников». Тогда царь Петр велел старцам ехать на самый дальний из Соловецких островов, а сам приказал стрелять из пушек и звонить в колокола. Оказалось, что монахи на удалённом острове услышали только гром пушек, но не колокольный звон.

Как гласит легенда, царь объявил вернувшимся монахам: «Колоколов ваших вы не слыхали, а пушки славу мою до вас донесли! Так уж лучше давайте мне ваши колокола. Я их на пушки перелью, а уж пушки эти славу святых угодников соловецких распространят до самого Стекольного города». Стекольным городом или «Стекольной» в петровские времена на русском Севере именовали Стокгольм…

Но вернёмся от народных преданий к фактам реальной истории. Первые пушки из собранной по стране колокольной меди были отлиты уже 11 марта 1701 года. К концу марта изготовили уже 12 новых больших орудий.

До конца зимы собрать всю четверть российских колоколов не успели, и оставшуюся часть «колокольного сбора» с великим трудом свозили к Москве по распутице всю весну. К лету 1701 года на Московском пушечном дворе собрали 90 тысяч пудов (почти полторы тысячи тонн) колоколов.

Колокольный металл содержал 80 % меди и 20 % олова. При переплавке в него добавляли «красную», то есть чистую медь, чтобы повысить её содержание в сплаве до 90 % – именно это соотношение обеспечивало лучшее качество орудийных стволов. Для создания запасов чистой меди, 21 мая 1701 года появился царский указ о сборе по всей стране медной посуды: «пивоваренных и квасоваренных котлов и винокуренных кубов», а также «иной медной посуды, опричь самых нужных».