Неожиданная смерть

— Мистер Вайсс заплатил вам наличными сто десять долларов. Не многие держат у себя столько наличности, не так ли? Не задумались ли вы: может, там есть еще? Не явились ли вы туда несколько дней назад, всерьез настроившись на деньги, возможно, понаблюдав за домом и видя, что мистер и миссис Вайсс работают на заднем дворе…

На лице у Винсента не дрогнул ни один мускул, но глаза забегали. «Господи, — подумал Ландерс, — неужели еще раз в десятку? Этот тупой Вайсс столько времени спустя вдруг решает, что знает убийцу, и оказывается прав? Нелепо до смешного».

— И в конце концов вы ничего не добыли, не так ли? Женщина вошла в дом и застала вас. И вы…

— Вы, видно, спятили, — вмешалась блондинка. — Билл никогда… как вам только в голову пришла такая идиотская…

— Мистер Винсент, — сказал Ландерс, — мистер Вайсс опознал вас.

— О Господи, — устало произнес тот. Его жена подняла на него непонимающий взгляд.

— Опознал вас как человека, который зарезал…

— Зарезал? — Марта Винсент рассмеялась. — Билл? Да вы просто, шутите!

А Винсент повернулся, оперся одной рукой о косяк двери и уткнулся в нее лбом, а другой рукой принялся бессмысленно бить по стене:

— О Господи, Господи! Я испугался… я просто испугался! Этот старик… мешок с деньгами. И все за мною охотились… и Марта… и работу потерял, и… я подумал, так просто, они оба за домом… и я только нашел этот старый сундук, вытащил нож, чтоб его взломать… и тут она вошла, ияиспугался!Я даже не понял, что ударил ее ножом… я просто хотел убежать оттуда, убежать…

А Ландерсу все еще не верилось.

— Крупная победа, — сказал Хакетт, войдя и услышав всю историю. — Эти мне граждане — вот уж не знаешь, что они выкинут. Впрочем, еще одно дело раскрыто, и близится к концу еще один день.

Винсент сделал заявление после того, как ему объяснили его права, и Пигготт повез его в тюрьму.

— Что дальше? — спросил Хакетт, зевая. — Меня все волнует то убийство, у Луиса напротив. Как любого, у кого есть дети, Бог мой…

Когда Мендоза приехал домой, там все еще это обсуждали.

— Я просто не могу поверить, — говорила миссис Мак-Таггарт. — У меня в голове не укладывается. Этот мальчик…

— Кажется, у них есть родственники, — сказала Элисон. — Маири помнит, что миссис Спенсер упоминала сестру, которая живет где-то на Востоке. Они… возьмут второго мальчика, да? Родственники?

— Наверное, — рассеянно отозвался Мендоза. — Да, cara[90], я понимаю, вас это занимало девять дней, но мне довольно хлопот и на своем участке, чтобы заниматься еще и проблемами Уилкокс-стрит… Проклятое самоубийство, которое убийство, и чем больше я думаю о Джерарде: как могла Мишель…

— Но такое дело, Луис! Все соседи только об этом сегодня и говорили.

Ворвавшись в переднюю, его атаковали близнецы, и подошел Седрик, в качестве приветствия вежливо подав мохнатую лапу.

— Папочка, папочка, пойдем читать los cuentos![91]

— Los cuentos про слонов… папочка…

— Как я могу читать los cuentos, если вы меня душите?

Элисон его освободила:

— Папочка скоро придет вам почитать, honestamente[92]. Ну вот, мы с тобой оба это делаем. Когда-нибудь их все же надо будет учить не смешивать языки! Но честное слово, Луис, — понаехали репортеры, и полицейские, и передвижная лаборатория, и я еще не знаю что…

— Да, Барт знает свое дело, — сказал Мендоза, снимая куртку. — У меня тоже был хлопотный день — мне нужно выпить, — он направился в кухню, и тут же неизвестно откуда появился Эль Сеньор и пошел следом, требуя свою долю. — Это самоубийство… ica![93] — сказал он, глядя, как Эль Сеньор лакает хлебную водку. — И Джерард…

— Я просто не в состоянии понять, — сказала Маири, потряхивая серебристыми кудряшками. — И я буду молиться за этого бедного мальчика.

— Луис, ты обещал им почитать…

— Домашние радости! — проговорил Мендоза.

Хакетт приехал домой и рассказал Анджеле об убийстве через дорогу от дома Луиса.

— Это ужасно… я видела в сегодняшней газете, но я не поняла… прямо через дорогу от них? Ой, ну и ну! Наверняка Элисон мне звонила… меня весь день не было дома, то одно, то другое… Господи, после обеда нужно ей позвонить.

— Тут поневоле призадумаешься, — сказал Хакетт, глядя на Марка Кристофера, который лежал на полу, вытянувшись во весь рост, и рисовал цветными карандашами.

— Ой, не говори ерунды, — ответила Анджела. — Воспитываем мы их правильно — порядок они знают, и все такое. То есть…

К нему приковыляла Шейла, просительно протянула ручонки, и он поднял ее.

— Как поживает моя кроха? Знаешь, волосы у нее действительно будут виться и будут слегка рыжеватые, как у моей матери…

— То есть, — продолжала Анджела, — если я сумею не дать тебе безобразно ее избаловать. И если только я что-нибудь понимаю, то ваш Хиггинс даже еще хуже. Уж эти мужчины, честное слово.

— Что? — не понял Хакетт.

Хиггинс приехал домой и рассказал Мэри об убийстве через дорогу от дома Мендозы.

— О Боже! — воскликнула она. — Своих собственных!… Даже не верится. Ну и дела творятся нынче… Да, я чувствую себя замечательно. Ты слишком надо мной трясешься, Джордж.