Неожиданное наследство

Сам же Вадим взял себе напоследок солдата, вскрывшего вены в туалете железнодорожного вокзала. Хотелось ему сделать доброе дело перед увольнением и отправить бедолагу домой с «жёлтым билетом». Но так он этого и не успел – за неделю до комиссии дело солдата передали Ольге Дмитриевне, той ещё стерве, которая, наоборот, сделала всё для того, чтобы вернуть суицидника обратно в воинскую часть. Тот после комиссии насобирал у других больных из палаты таблеток, мешая галоперидол с реланиумом, и ночью съел их целую пригоршню. Утром его едва откачали, сделали промывание желудка и вкололи морфина, а уже через три часа с нешевелящимся языком отправили дослуживать свои положенные два года.

Вадим уволился из-за этого раньше, чем планировал. Рассобачился с Ольгой Дмитриевной, так что та не преминула накатать на него жалобу в министерство. В таком состоянии Вадим даже побоялся поговорить с Лизой, чтобы проститься. Ушёл по-английски. И Лиза осталась без напарника, сосредоточив все свои силы и знания на бедном старике, Фёдорове Алексее Петровиче. Купила в киоске мягкую пачку «Явы» для Папа, а от новых напарников вообще отказалась, уверив, что со всем сможет справиться и сама. Главврач снова не возражал, словно подталкивая девушку к тому, чтобы все эти неудобства (безнадёжный старик и одинокие ночные дежурства за столом возле палаты буйных) обернулись в конце концов и её увольнением по собственному желанию.