Неожиданное счастье

Патрик молча кивнул. Когда он здесь только появился, ему было не до окружающих красот. Теперь он мог по достоинству оценить то, что его окружало. И он вновь подивился поразительному вкусу Бри, ее умению продумать все до мельчайших деталей и создать атмосферу домашнего тепла и уюта.

Это был старый дом, построенный еще в прошлом веке. Похоже, его совсем недавно отреставрировали. Одну из стен почти целиком занимал камин с массивными бронзовыми решетками, а у остальных трех стояли огромные книжные шкафы, высотой под самый потолок. Книга были расставлены по авторам и по тематике. Кажется, в этом доме любили читать. На полу, покрытом отполированным дубовым паркетом, лежали пушистые персидские ковры с замысловатыми узорами. В убранстве комнаты доминировали оттенки голубого и белого. Даже лампа на журнальном столике, ножка которой была изготовлена из прозрачного стекла и заполнена темно-синей жидкостью, как нельзя лучше дополняла общий ансамбль. Возле камина стоял большой сине-белый диван, заваленный подушками.

Из гостиной они перешли в столовую. Здесь посередине стоял круглый дубовый стол, окруженный резными, весьма удобными стульями. На стене висела удачная копия Моне в изящной деревянной рамке. Дальше был еще один камин.

Патрику показалось, что он попал домой, так все было мило и до боли знакомо. Он тоже вырос в доме, обстановку которого планировала его мать, обладающая безукоризненным вкусом. У них был такой же камин, возле которого он и его братья собирались каждый вечер, когда были детьми, и слушали забавные истории, рассказывать которые Па был мастер. Неподалеку сидели мать, вечно вязавшая кому-нибудь теплый свитер на зиму, и Кэти, которую его родители удочерили, когда она была совсем крохой, писавшая что-то в толстую тетрадку и изредка поднимавшая голову, чтобы послушать очередную байку Па.

– У тебя замечательный дом.

Польщенная, Бри улыбнулась.

– Благодарю. Пойдем на кухню?

Патрик с удовольствием повиновался.

Кухня оказалась не менее очаровательной, чем остальные комнаты, но в отличие от гостиной или столовой, в которых чувствовался намек на старомодность, здесь все было полностью модернизировано. Пол был покрыт керамической плиткой, а вся техника встроена в мебель.

Бри открыла шкаф для посуды, достала оттуда фарфоровые чашки и наполнила их горячим кофе. Взгляд Патрика невольно остановился на холодильнике, к дверце которого магнитиками были прикреплены красочные каракули – очевидно, творения Томми. Сердце у него сжалось: как же много он пропустил! Дни, часы, секунды жизни Томми, проведенные без отца, – их уже не вернешь…

Патрик почувствовал, как его переполняет любовь к сыну.

– Это рисунки Томми, – тихо сказала Бри, кивнув в сторону холодильника, и протянула Патрику чашку с обжигающим кофе. – Я записала его в художественную студию. Два раза в неделю он занимается рисованием вместе с другими двухлетками. Поскольку он единственный ребенок в семье и к тому же окружен одними женщинами – мной и Фионой, я решила, что будет полезно, если он как можно раньше начнет общаться с другими детьми. Я думаю, он должен учиться дружить.

Патрик резко перевел взгляд на Бри, и она вздрогнула от неожиданности.

– Ему там нравится, – пробормотала она, чувствуя себя полной дурой.

Этот человек действовал на нее парализующе. Она натянуто засмеялась.

– В группе Томми занимается одна хорошенькая блондинка, взрослая мисс – ей уже почти три, – так вот, мне кажется, он питает к ней определенные чувства.

– Ага. – Патрик кивнул. – Значит, взрослая? Ну-ну. – Он покачал головой. – Похоже, он уже знает толк в женщинах. Теперь я ни капли не сомневаюсь, что Томми – настоящий Салливан. – Он тут же пожалел о своих словах, заметив, как покраснела Бри. – Прости, я не хотел… Это была шутка.

– Ничего, не стоит извиняться. Я просто пока не привыкла к твоему присутствию.

Бри опустила глаза, внутри у нее все кипело. Патрик взял ее за плечи и ласково притянул к себе, пытаясь поймать взгляд ее бездонных голубых глаз.

– Бри… – тихо сказал он. – Я могу представить, я знаю, как это сложно для тебя, но… Ты вернула меня к жизни… Я должен был увидеть его, я должен был убедиться, что он мой сын. Мне до смерти важно услышать от тебя все-все, что происходило за эти два года. Я хочу знать каждую мелочь. Как он делал первые шаги, как он начал говорить, что он любит, что ему не нравится… Мне нужно это знать.

Бри больше не могла этого выносить.

– Я понимаю, понимаю, правда, – запинаясь, ответила она. – Я пытаюсь, но не могу так сразу…

– Все нормально, Бри.

Он слегка коснулся губами ее лба, и дрожь пробежала по ее телу – этот мужчина сводил ее с ума.

– Я лишь прошу дать мне возможность узнать своего сына, стать частью его жизни. Ему нужен отец, а мне нужен сын. Он – моя плоть и кровь. Я всегда буду рядом с ним, я всегда буду любить его. Каждому ребенку нужен отец.

– Да, – прошептала Бри. У нее все плыло перед глазами.

– Я знаю, что значит вырасти без отца, Бри. Я не хочу, чтобы Томми испытал то же самое.

Это было новостью. Она посмотрела на него с любопытством.

– Ты потерял отца?