Неожиданный наследник 2 (СИ)

Растерянные офицеры с удивлением посмотрели на камердинера, лицо которого озарила нехорошая усмешка. Затем они начали, что-то понимать, когда Севастьян с Пафнутием потащили Кречетникова в сторонку. А вот гвардеец сразу догадался, что шутки закончились, и попытался кричать, но сразу получил удар в печень.

Среди многочисленных наставлений Майора была такая вещь, как полевой допрос. Сам не понимаю, но нужные знания вдруг появились в голове. Теперь всё стало понятно. Об умениях бывших людей Шешковского я расспросил заранее. Оказалось, что мнимый камердинер, конюх и обозник обладают многими знаниями о душегубстве. Пытать людей им тоже приходилось.

А вот присутствующие дворяне явно не ожидали подобного поворота и не спешили выполнять мои приказы. Смотрю на них, якобы не понимая.

— Ваше…Высочество, — произнёс Столыпин, споткнувшись о мой титул, ведь я пока просто наследник, — Подобное отношение к представителям дворянского сословия и русского офицерства просто непозволительно! Капитан — подлец, заслуживший каторгу. Но всё должен решить суд, пусть участь Кречетникова решена!

Испанец, несмотря на весьма щепетильное отношение к дворянской чести и прочим условностям, сохранял спокойствие, никак не выдавая своих мыслей. А вот часть кавалергардов, за исключением фон Левенроде и ещё двух человек, была согласна с поручиком. Только мне сейчас не до споров о правах служилого сословия.

— Пытки дворян по закону не запрещены, в отличие от смертной казни. Но эту глупость Екатерины я обещаю устранить. Касаемо Никитки Кречетникова, то считайте допрос началом следствия о мятеже и покушении на лицо императорской фамилии. Я прикажу записать его показания, дабы соблюсти закон. Просто сейчас на это нет времени, — отвечаю удивлённым офицерам, ещё и нарочито коверкаю имя пленника, — Если кто-то из вас не согласен с подобными методами, то он может покинуть отряд. В любом случае я награжу всех людей, когда мы победим. А пока прошу всех остающихся со мной, начать выполнять порученные распоряжения. Времени у нас нет, и надо срочно выдвигаться в столицу.

Поворачиваюсь спиной к офицерам и направляюсь к небольшой прогалине, куда бывшие опричники оттащили испуганного офицера. Дабы не разводить церемоний, сажусь на корточки перед связанным гвардейцем и тихо произношу.

— Ты всё равно заговоришь! Вопрос заключается во времени, которого у нас нет. Поэтому ломать тебя будут быстро и жестоко. Пока есть возможность покаяться и рассказать правду, предлагаю вам ею воспользоваться. Тогда будет суд и каторга. Я даже забуду про личные оскорбления. Иначе мы зароем твоё изломанное тело прямо здесь. Думай. А пока Севастьян убедит тебя, что я не шучу.

Невысокий обозник занял моё место и неуловимым движением схватил ключицу Кречетникова. Тот был связан и наверняка испытывал боль. Но действия моего слуги заставили гвардейца забиться в судорогах, а из заткнутого кляпом рта вырвались сдавленные крики.

— А ведь я тебя узнал, офицер, — вдруг произнёс Пафнутий, — Это ведь ты, будучи заместителем командира пехотного полка, присваивал казённые деньги, обрекая людей на голод. А ещё измывался над солдатами! На тебя и бумага есть в экспедиции, по которой хоть сейчас на каторгу. Но покровители помогли. Ты теперь аж гвардеец! Только гнидой был, ей и остался.

Это уже камердинер произнёс, повернувшись ко мне.

— Гнилой человечишка, Ваше Высочество. На нём, кроме мздоимства, столько жизней невиновных солдатиков, аж руки чешутся начать пытку. Дозвольте нам с Севастьяном хорошенько помучить офицера? А бумагу допросную я позже справлю. Наш писарь с экспедиции всё верно сделает.

Судя по округлившимся глазам гвардейца и его попыток докричаться сквозь тряпку во рту, он готов к разговору.

— Сейчас тебе вытащат кляп, и ты начинаешь рассказывать всё, что происходит в столице. Упаси господь, если ляпнешь, чего лишнего или я почувствую ложь. Тогда за тебя примется Севастьян.

Киваю слуге, и тот вытаскивает тряпку изо рта Кречетникова. Тот начал шумно дышать, но, посмотрев мне в глаза, запел, аки райская птица.

* * *

— Это было ошибкой, Ваше Высочество, — произнёс Столыпин, когда мы собрались на небольшой совет, — Все кавалергарды решили следовать за вами. Но их смутило ваше пренебрежение законами.

— Послушайте, поручик, — неожиданно произнёс испанец, — Не путайте дворянский кодекс и не мешайте всё в кучу. Капитан поставил себя над законом, когда принял участие в мятеже. Более того, перед тем как оскорбить высочайшую особу, Никитка на неё напал. Будь мы на войне, то я первым осудил поведение принца. Только капитан вёл себя, как обыкновенный разбойник, позабыв про честь. Поэтому он заслуживает подобного отношения.

Судя по ироничной усмешке, слова де Кесада не убедили Столыпина.