Непал без вранья

— Здесь все по-семейному, — говорит она, детей немного, волонтеров поэтому тоже. Сейчас, например, только я — учитель английского; девушка из Франции, Элли, — она помогает на ферме. Есть еще парень из Бразилии, Бруно. Он здесь уже четвертый месяц, но на следующей неделе уезжает, его классы возьмешь ты, — говорит Яна мне. В других подразделениях[35], особенно в главном, все устроено по-другому. Детей там гораздо больше, живут они с волонтерами двадцать четыре часа в сутки. Личного пространства, ясное дело, там нет, даже спят все вместе в одной комнате. У нас же дети после учебы расходятся по деревням, и с четырех вечера мы уже предоставлены сами себе: готовим, общаемся, составляем учебные планы, а потом разбредаемся по своим комнатам. Спать ложимся обычно рано, часов в восемь или девять, встаем, соответственно, тоже. Я на ногах уже в половине шестого. Но вообще завтрак в девять, и если ты не дежурный, можешь поспать подольше.

— Никакого русского в моей школе, — сердится в шутку Асис и приглашает нас осмотреть территорию: несколько зеленых холмов, пороги рисовых посевов, бамбуковые хижины. Следующим слоем идут Гималаи, и небо — бескрайнее, но все еще рыхлое от муссонов.

— Наша школа гораздо меньше остальных, здесь у нас только два направления — обучение и сельское хозяйство, — говорит он. — Строительством почти не занимаемся, осталось только закончить библиотеку, и все. — Асис показывает глинобитный остов вдалеке. — Все уместилось здесь — шесть классных комнат, учительская, кухня и наш огород. У нас есть яблоневый сад, вот только яблок там пока нет. Еще мы разводим коз. Вы едите, кстати, мясо? Очень хорошо, я тоже ем, но не с кем — вокруг одни вегетарианцы.

***

«Сагарматха», названная в честь Эвереста, одно из подразделений «Академии Майя». Это школа, спасающая несколько высокогорных деревень от невежества. Дело в том, что в Непале, одной из беднейших стран мира, образование вещь в большинстве своем платная, и, заканчивая несколько обязательных классов, дети обычно идут на поля. «Майя» же помогает продолжить обучение и после начальной школы. К тому же, обучая детей на английском, привлекая иностранцев со всего света, школа дает ребенку гораздо больше возможностей. Вот почему местные жители так благодарны «Майя» и помогают чем могут. Например, предоставляют свои дома волонтерам. Один из них и достается нам.

***

Асис приводит нас в местный дворик и представляет хозяевам: Макармаме, хозяину не только дома, но и деревни, его жене Фупу и Азур Аме, старушке с проницательным, строгим взглядом. Маленькая, скрюченная, в традиционных уже лохмотьях, с тюрбаном на голове и серьгой в носу, она выглядит шаманом, знахаркой — не удивлюсь, если так оно и есть. Все смотрят на нее с глубоким почтением, она здесь за главную. «Намаете», склоняемся мы в поклоне. Старуха пристально нас изучает и показывает наверх своим скрюченным пальцем — там мы и будем жить.

Кособокая деревянная лестница ведет в верхние комнаты. Разгребаем листья для коз, наваливаемся на тугую дверь. Наше прибежище на несколько месяцев — криво сбитый дощатый сарай, дырявый, залатанный. Голая крыша, балки, увешанные гирляндами вездесущих кабачков.

Из соседней комнаты торчит кукуруза. Разделяющие стенки здесь условные, но это не страшно — в остальных «покоях» никто не живет, там хранят урожай. Без окон, если не считать большого пролома под крышей и огромных щелей, собравших все сквозняки Непала. Из мебели — две широкие лавки с соломенными подстилками. Грязно, пыльно, но не одиноко — пучеглазые пауки рассматривают нас со всех углов.

— Вам, мисс, — говорит Макармама и достает из-под лавки сырой матрас, зеленый от плесени, и одеяло с ветхой промасленной тряпочкой — простыней, наверное.

Поскорее прячу матрас под лавку, стаскиваю дырявую простыню с одеяла и стелю его поверх лавки.

— Нельзя, — говорит Асис. — Спать на одеяле навлечь несчастье на весь дом. Такие уж тут поверья.

Что же, остается солома.

— Моемся мы на улице, — продолжает он. — Конечно, в одежде. У нас есть три колонки. Ближайшая в вашем дворе, но вокруг всегда много людей, и они будут разглядывать вас, не стесняясь. Есть еще две — в глубине деревни. Там обычно безлюдно, поэтому волонтеры ходят туда, ну а вы выбирайте сами. Туалет за домом, но учтите, бумагой здесь не пользуются[36] и бросать внутрь ее нельзя. Мусор мы сжигаем или закапываем, поэтому постарайтесь использовать то, что может разлагаться. — Асис смотрит на часы и продолжает: — Ужин в семь, так что распаковывайте рюкзаки и приходите, скоро будем есть. — И уходит.

***

Мы остаемся одни посреди нашего жилища, не зная, за что взяться. Выметаем пыль, закрываем щели, выгоняем курицу. Внизу разводят костер, наша комната тонет в дыму, зато не будет комаров, решаем мы с Асей. Прибегает кошка, начинает драть спальники — отлично, будем жить без мышей, радуемся мы. Развешиваем вещи по балкам, раскладываем книги, прислушиваемся: свиньи, куры, козы, непальское радио. Что же, наконец добрались.