Непарадные портреты

— Есть, конечно, и, как правило, неудовлетворенные. Да-да, тогда они все это в работу, и появляется элемент злости, ненависти. Им наплевать на страну, у них нет государственного мышления.

— Из женщин-политиков кто в сексуальном плане наименее удовлетворен?

— Ну, неудобно говорить. Они же все рядом со мной в парламенте... Больше свиданий, и чтобы не было женщин, которые годами не имеют мужчины, и мужчин, которые по полгода не имеют женщин. Это вред большой.

— Может, национальная программа на этот счет тоже должна быть?

— Я бы открыл специальные салоны. Слова «публичный дом» звучат плохо. У нас полно разведенных, вдовцов, неженатых. Ну что им делать?

— А сколько надо заниматься сексом?

— Молодежи хочется раз в неделю, постарше можно раз в месяц. Но как минимум хотя бы раз в три месяца...

— Почему так редко?

— Ну зачем каждый день? Это все изнуряет. Стараться реже...

— Ну вот... А еще говорят, Жириновский женщинами увлекается.

— Это все чушь. У меня все в обычном формате. Конечно, увлекаюсь. Но некогда мне сейчас. Но с удовольствием бы... Две-три приставали ко мне — письма, цветы. Не я к ним, а они ко мне. Ну что я могу? Они хотят, чтобы я был с ними, любовные встречи, замуж и так далее... У каждого мужчины, считаю, в жизни несколько женщин — от трех до трехсот. Пускай не обманывают, что верны своей жене.

— И у вас столько?

— Мало, я вообще себя девственником считаю. Я родился и вырос в СССР, у нас секса не было.

* * *

— Что еще?

— За столом посидеть бы...

— Давайте. Любую тарелочку да вилочку чистую «Комсомолке»!

— А вы вообще честный человек?

— Да. И добрый. И слишком откровенный. Это мне вредит. Но это моя черта характера... Дайте стаканчики! (Жириновский наливает вина.) Из Абхазии привезли это. Не нашего розлива...

ПОСЛЕ ТОГО, КАК РАССЕЯЛСЯ ПАР

Мы бегали с ним голыми по сугробам

...Когда баню Жириновского разогрели до ста двадцати градусов, корреспондент «КП» пошел на опрометчивый шаг...

— Владимир Вольфович, а почему бы нам с вами не прогуляться по морозцу?

— Прямо так?

— Конечно. Снежком пообтираемся.

— А ты этих, разрушителей Отечества, как Черномырдин, Бородин, тоже выводил на мороз?

— Тогда снега и мороза не было...

— Вот их бы надо! Ну ладно уж, пошли...

Жириновский, прежде чем выйти на улицу, накинул халат и надел тапочки. Больше халата и тапочек в ЛДПР не было, поэтому я пошел в чем был. То есть почти без ничего.

Лидер ЛДПР, окутанный паром, по-мальчишески загигикал и стал месить сугробы. Потом зачерпнул пригоршню снега и начал им обтираться. Досталось и мне... Было ощущение, что я получил «ледяной ожог».

Когда пар опал, на Жириновского снова накинули халат.

Обратно в баню мы летели со скоростью примерно сорок километров в час: Жириновский, в халате, — впереди, я, без халата, — сзади.

Снова уселись на полок.

— Средневековье какое-то, — ворчал, отогреваясь, Владимир Вольфович. — В средние века-то рентгена не было, вот и лечились пиявками да баней.

Потом он взорвался:

— Ты на кого работаешь? Это тебе в Кремле дали такое задание — запарить и заморозить лидера ведущей партии страны?

— Не-а, — стуча зубами, оправдывался я. — Сам придумал. Я б-б-больше не буду.

— Вы меня уже шестнадцать лет трамбуете! Благодаря вам я умру на двадцать лет раньше. У меня организм на сто лет рассчитан, а я умру в восемьдесят. А может, как Жженов, до девяноста доживу. Если, конечно, с «Комсомолкой» больше не буду ходить в баню...

«Комсомольская правда», 28 декабря 2005 г.

2. Как мы с вождем ЛДПР коров доили

Вскоре после этого Жириновский провозгласил лозунг «Назад в деревню!». И сразу же отправился на село, прихватив с собой, по старой «банной» памяти, в попутчики и меня.

...Поднялся сильный ветер, началась поземка. Подмосковную деревню Вохринку, что в шестидесяти километрах от столицы, завалило снегом. Но Жириновский все равно отменил в Думе три совещания и одну встречу. Потому что обещал в этот день встретиться с селянами.

Пока мы добирались, а потом доили буренок, кормили телят и очищали коровник от навоза (кстати, вождь ЛДПР делал это с большим удовольствием), я умудрялся задавать ему свои вопросы.

Иногда он отмахивался от меня:

— Видишь, я занят сельскохозяйственным трудом!

«Бесплатный гектар. Каждому!»

— Владимир Вольфович, а что может спасти наше село?

— Надо наделить землей всех граждан, проживающих в сельских регионах. Если у кого-то жалкий пай есть, а некоторые вообще без земли, пусть получат свои наделы. У нас полно свободной земли. И селяне должны иметь право собственности на нее, а также гарантии, чтобы никто у них ее больше не отбирал. Мы предлагаем выделить всем желающим бесплатно от полгектара до гектара земли. И жилье на селе должно быть бесплатное, и учеба бесплатная.

— А это реально?

— Почти сорок лет назад, в марте 1967 года, я, тогда студент Института стран Азии и Африки, написал письмо Брежневу о необходимости проведения реформ. И там, в частности, было и такое предложение: принимать без экзаменов в сельскохозяйственные вузы ребят из сельской местности. Иначе в селе никогда не будет хороших специалистов.