Непарадные портреты

— Ну как? Трудно это... У них мода — обязательно сходить в дорогой престижный ресторан. Я же слышу, как они между собой: «Вот вчера хорошо посидели в “Пушкинском”, а позавчера — в “Метрополе”...»

— То есть в такой вот «Кризис жанра» они не пойдут?

— Ни за что! Скажут: «Забегаловка, бомжатник». А я пришел, и с удовольствием. У меня память еще есть та, от обычных столовых. А у них такой памяти, видно, нет...

— А вот как их отвадить от Куршевеля, от «Метрополя»?

— Сначала прожуй...

Подходит официантка Маша.

Корреспондент:

— А у вас горчица за деньги или бесплатно?

Официантка:

— Бесплатно.

Корреспондент намазывает на хлеб толстый слой горчицы.

— Владимир Вольфович, давайте я вам тоже бесплатной горчички.

— Давайте бесплатной. С удовольствием. Но чуть-чуть. Вот, кстати, «куршевельских путешественников» такой бы горчицей и покормить... А им обязательно Куршевель нужен! И часы подавай им итальянские «Гуччи», японские «Сейко»... По сто тысяч долларов, по триста тысяч... Это для них норма, когда очень дорогое что-то. А мне, честно скажу, близко не нужно. Вот, бывает, наденешь какой-то скромный костюм да рубашку такую же, победнее, да часы, а я ношу только дешевые, за две — три тысячи рублей — они могут и возмутиться еще: дескать, что это такое, бомжуешь тут, ходишь среди нас.

— Это в Думе или в Кремле?

— И там, и там. Везде это сегодня, мне кажется, во всех эшелонах власти. Считается даже неприличным говорить на эту тему. Даже насмехаются... Вбили себе в голову норму наоборот.

— Но они же должны соображать, что люди жить стали хуже, что ужимаются...

— Вот этого соображения нет еще.

— Это можно как-то сейчас переломить, такую «куршевельскую» психологию, или уже бесполезно?

— Можно, можно! Нам легко вернуться к скромности. Но должен быть пример. Почему президент Медведев и заявил, мол, что его это волнует — куда чиновники ездят, как одеваются.

— А на вас сейчас рубашка дешевая, ага?

— Я был как-то на распродаже — купил себе рубашку за 300 рублей. Если бы я знал, что мы идем в «Кризис жанра», я бы лучше ее надел... И она мне нравится. Материал — чистый хлопок. Ну давайте выпьем за скромность, что ли? Есть чего?

— Да! Я водку с собой незаметно принес, чтобы подешевше.

Корреспондент «КП», озираясь по сторонам, достает из внутреннего кармана своего потрепанного пиджака бутылку «Комсомолки», прячет ее под стол и там разливает водку по стаканам.

Вождь:

— Правильно, Гамов, разливаешь. Мы это всегда делали при советской власти. Под столом разливали, в пельменной. Да, да, вот так. Вот бутылка должна быть не такая, а чекушка — не хватало денег на поллитру-то. А стаканы граненые, правильно. Эти брались с мойки, в них чай подают или кофе.

— А я тоже взял с мойки!

— Молодец! Значит, вся эта система осталась.

Корреспондент активно нажимает на винегрет, а вождь пододвигает к себе консервную банку:

— О! Даешь кильку в томатном соусе!

«Порции — пополам. А Зюганову — полную!»

Официантка Маша приносит постный овощной суп, сваренный на воде.

Вождь:

— Почему такие большие тарелки и супа почти до краев?

Корреспондент:

— Что же нам, порцию супа с вами на двоих поделить, что ли?

Вождь:

— Да, по чуть-чуть. Половника-то нету? Возьмите ложку и поделите. Все вас учить...

Корреспондент делит одну порцию на двоих. Обращаясь к официантке:

— А хлеб бесплатно?

Официантка:

— Нет, за деньги.

Корреспондент (растерянно):

— У меня денег в обрез, так что придется есть суп без хлеба...

Вождь:

— Маша, от меня добавьте Гамову пару кусочков.

Корреспондент (радостно):

— Маша, за эти кусочки на счет Владимира Вольфовича запишите...

Корреспондент (быстро) и вождь (медленно) едят суп.

Корреспондент:

— Владимир Вольфович, а почему вы суп не доели?

— Это много мне. Я стараюсь есть меньше. У нас сидячий труд. Вот и лишний вес. Я беру обязательство за время кризиса сбросить семь килограммов!

— Кому еще из политиков не мешало бы сбросить вес?

— Из правительства — Виктору Христенко килограммов шесть. Немножко расплылся. Он же отвечает за всю промышленность и торговлю. Надо всем им по полпорции теперь есть! А у Зюганова лишних килограммов пятнадцать. Вообще-то нет, ему не надо сбрасывать. Наоборот, пусть еще больше толстеет. Ему надо съедать полную порцию. Я бы еще и добавку давал.

Корреспондент (возмущенно):

— А почему добавку-то?

— Потому что худой Зюганов будет злым. А толстый — добрее. В этом кризисе выигрывают только коммунисты. Им ничего не надо делать, только обрисовать картину сегодняшней жизни — и все, пошли их агитки. Коммунисты мне подарили свой календарь, там написана у них такая фраза, что единственное спасение сегодня — это возвращение советской власти... Вот будем на фракции ЛДПР решать, как с этим бороться. Постараемся сделать все, чтобы Геннадий Андреевич еще поправился.

— Насильно кормить, что ли, да?

— А что же делать? Сейчас я его встречаю, он просто расплывается весь от улыбки. Он ходит и балдеет.

— А чего Зюганов так веселится?

— А то, что якобы экономика сама выбросила все козыри в их пользу. Кто виноват? Модель. Вот они по модели и бьют. По монетаристской, либерализму и так далее.

— Может, еще килечки?