Нэпман 1. Красный олигарх

Здание ЦК ВКП(б) на Старой площади выглядело внушительно. Четыре этажа серого камня, тяжелые колонны у входа. У массивных дубовых дверей застыли часовые с винтовками.

Я приехал заранее, за час до начала. Степан остановил «Бьюик» за квартал, ближе подъезжать не рекомендовалось. Последние несколько сотен метров я шел пешком, чувствуя, как начинает ныть простреленное плечо. Папка с документами казалась неподъемной.

Первый пост охраны находился прямо на улице. Возле него меня уже ждали Величковский, Сорокин и Котов. Молодой красноармеец в идеально подогнанной форме придирчиво изучил наши пропуски, сверяясь со списком.

— Ваши документы, товарищи.

Я протянул новенький партбилет, полученный после перерегистрации. Красноармеец сверил фотографию, проверил печати. Мои спутники тоже показали документы.

— Пройдите через левый вход. К вам прикрепят сопровождающего.

В вестибюле нас встретил еще один пост. Уже в штатском, но с характерной военной выправкой. Проверка документов повторилась. К папке с бумагами проявили особый интерес.

— Разрешите? — сотрудник охраны бегло просмотрел содержимое. — Все материалы согласованы?

— Да, товарищ Каганович в курсе.

При упоминании этого имени проверка стала чуть менее придирчивой. Но только чуть-чуть.

Ко мне подошел молодой человек в сером костюме:

— Товарищ Краснов? Прошу за мной. Я ваш сопровождающий.

Мы поднялись по широкой мраморной лестнице. Красные ковровые дорожки глушили шаги. На стенах портреты вождей, строгие бра в стиле конструктивизма. Пахло свежей типографской краской и казенной мастикой для натирки полов.

На каждом этаже новый пост, новая проверка документов. Сопровождающий терпеливо ждал, пока охрана выполняет свою работу. В его взгляде читалось уважение к процедуре, здесь все подчинено строгому регламенту.

На четвертом этаже нас встретил человек в штатском, с едва заметной выпуклостью под пиджаком, где носят кобуру:

— Пропуск на оперативную проверку.

Это заняло еще десять минут. Откуда-то появился еще один сотрудник с папкой, сверил мои данные с какими-то списками. Наконец, кивнул:

— Чисто. Можете проходить.

Совещание проходило в малом зале заседаний, строгом помещении с дубовыми панелями и тяжелыми портьерами на окнах. Всего места на тридцать человек, не больше.

Котов и Сорокин заметно нервничали. Профессор держался спокойнее, но то и дело протирал пенсне, а молодой инженер судорожно перебирал чертежи.

— Спокойно, — шепнул я им. — Просто излагайте факты. Все документы у вас?

Величковский похлопал по потертому портфелю:

— Все графики испытаний здесь. И заключение военной приемки тоже.

Сорокин кивнул, прижимая к груди папку с расчетами.

В зале уже находились Орджоникидзе и Каганович, о чем-то негромко переговариваясь у окна. За длинным столом, покрытым зеленым сукном, расположились руководители главков ВСНХ и военного ведомства. Еще несколько незнакомых людей сидели в углу, непривычно тихие, один нервно теребил галстук.

Ровно в десять дверь открылась. Вошел Сталин в своем знаменитом френче защитного цвета, следом Молотов и Ворошилов. Все встали.

— Присаживайтесь, товарищи, — негромко сказал Сталин, занимая место во главе стола. — Начнем.

Я заметил, как вздрогнул Орджоникидзе, только сейчас увидев меня. В его взгляде промелькнуло удивление, сменившееся гневом. Но сказать ничего не успел, заседание уже началось.

Величковский сидел справа от меня, быстро делая пометки в блокноте. Сорокин по левую руку раскладывал диаграммы. Где-то в середине стола я заметил Рыкова тот почему-то избегал смотреть в мою сторону.

На столе перед каждым участником лежала папка с материалами. Сталин неторопливо перелистывал страницы, временами делая пометки желтым карандашом. Его трубка ни разу не раскурилась, просто оставалась зажата в зубах.

Я поглядел на легендарного вождя. Сталин выглядел усталым.

Простой френч военного покроя, лицо с оспинами, заметная седина в черных волосах и усах. Левая рука чуть скована, последствие давней травмы. Говорили, что он плохо спал этой ночью, работал над документами. Но взгляд желтоватых глаз оставался цепким, внимательным.

Молотов, в аккуратном сером костюме и круглых очках, устроился по правую руку от него. Перед ним раскрытая папка с документами, на каждом листе уже появились его характерные пометки красным карандашом.

Ворошилов в военной форме, с ромбами в петлицах, заметно нервничал, вопрос касался оборонных заказов, зона его прямой ответственности.

Сталин открыл заседание без лишних формальностей:

— Товарищи, обсудим вопросы индустриализации. Начнем с доклада товарища Кржижановского.

Глеб Максимилианович Кржижановский, высокий худощавый человек с характерной бородкой клинышком и пронзительным взглядом ученого, начал первым. Говорил четко, как привыкший к лекциям профессор, время от времени поправляя пенсне: