Непобедимая и легендарная: Непобедимая и легендарная. Призрак Великой Смуты. Ясный новый мир

Но шел день за днем, и ни та ни другая сторона пока не предпринимали попыток генерального наступления на Кишинев и установления контроля над всей территорией Бессарабии. Возникла эдакая двусмысленная пауза, которая должна была разрешиться решительными действиями в самое ближайшее время.

Одновременно в Кишиневе и его окрестностях нарастал пока еще глухой и невнятный протест против приглашения румынских войск и закулисных и недемократических действиях депутатов Сфатул Церия. Пошли слухи, что Бессарабию банально продали, и это в первую очередь взволновало представителей болгарской, гагаузской и русской диаспор. Уже все в народе знали о том, как ведут себя румынские «освободители» там, куда им удалось пробраться.

И вот наступило 13 декабря 1917 года. По счастью, это была не пятница, а всего лишь четверг. С самого утра депутаты, со дня на день ожидающие ввода румынских войск, стали подтягиваться на Садовую улицу к дому 111. Ораторы, сменяющие друг друга на трибуне, сначала вяло и уныло извергали речи про единство румынского и молдавского народов. Потом про то, как в составе великой Румынии Бессарабия семимильными шагами пойдет в светлое европейское будущее.

Затем выступил архимандрит Гурий, самозванно называвший себя митрополитом Бессарабским и от лица Румынской православной церкви вылил ушат словесных помоев на «забывших Христа московитских варваров». По ходу речи накал страстей нарастал. Казалось, что сейчас в зал заседания вбегут все в белом мальчики-хористы и объявят благую весть о приближении к городу румынской армии. Некоторые из присутствующих в зале депутатов и праздных зевак даже невольно стали озираться по сторонам.

Но вместо хористов в белом в зал вошел взмыленный и запыхавшийся доктор Думитру Чугуряну, один из идеологов и основоположников румынизации Молдавии. Торопливо пройдя по залу, он остановился у трибуны, на которой как глухарь в лемму токовал очередной оратор, и довольно невежливо прервал его:

– Домнул председатель, господа! Спасайтесь! Бегите из города, если вы не хотите попасть в руки Бережному, Фрунзе, Деникину и всей их царско-большевистской компании, – воскликнул Чугуряну. – Сегодня ночью корпус Красной гвардии в полном составе перешел Днестр. Они движутся, словно армия Аттилы, такие же бесчисленные и безжалостные. Их передовые кавалерийские части и броневики уже в городе. Директорат арестован. Спасайтесь, кто может!

В наступившей после этого заявления гробовой тишине стал отчетливо слышен цокот множества подкованных копыт, урчание моторов и приглушенные слова песни: «Мир мы построим на этой земле, с верой и правдою во главе».

Зал заседаний стремительно опустел. Депутаты Сфатул Церия – по сути никем не избранные самозванцы – в панике покидали большое белокаменное здание под зеленой крышей, чтобы раствориться в окрестностях Кишинева.

По Садовой, вслед за большим восьмиколесным броневиком, колонной по четыре в город Кишинев входила кавалерия Красной гвардии. Стремя к стремени, ровными рядами двигались одетые в серый зимний камуфляж те, кто победил Гинденбурга и Людендорфа, ликвидировал Центральную Раду, навел порядок в Одессе. Ехала 1-я кавбригада быстрого реагирования, на распущенном красном знамени которой золотом был вышит боевой девиз: «Верой и правдой».

В первом ряду всадников ехал генерал-лейтенант Михаил Романов, одетый в такой же, как у всех бойцов, камуфляж. Все это зрелище так разительно отличалось от местных красногвардейцев, расхристанных и почти всегда пьяных, что прохожие на улицах останавливались и, открыв рот, провожали взглядом невиданное доселе явление. Ну, ничего, это еще цветочки! Вот когда кишиневские обыватели увидят бойцов полковника Бережного, то их удивлению вообще не будет предела…

Часть вторая Ворота в Крым

14 (1) декабря 1917 года, раннее утро.

Екатеринославская губерния, станция Новоалексеевка

в тридцати двух километрах перед Чонгарским мостом.

Контр-адмирал Пилкин Владимир Константинович

Прости меня, Господи, но, кажется, я становлюсь если и не правоверным большевиком, то самым отъявленным сталинистом, как майор Османов называет сторонников господина, пардон, товарища Сталина. И таких, как я, становится все больше и больше. Сказать честно, как правитель он на голову выше не только деятелей бывшего Временного правительства, но и нашего экс-государя Николая Александровича, которого всегда отличали нерешительность и непоследовательность в действиях.