Непобедимый эллин

– Ну, как там погода? – поинтересовался Зевс, зашивающий слегка порвавшуюся розовую тапочку. – Мое вмешательство пока не требуется?

Гермес подошел к большому круглому окну и с любопытством выглянул наружу.

Под парящим в небе Олимпом клубились, озаряемые солнцем, белые барашкообразные облака. Грозовых туч не наблюдалось. Достав из-за пазухи мягкую тряпочку, божественный вестник принялся с удовольствием протирать запыленный иллюминатор.

Внезапно за окном промелькнула неясная тень.

Гермес поднял взгляд.

Мимо Олимпа пролетел крупный белый кентавр с дико выпученными красными глазами.

С улыбкой покачав головой, Гермес спрятал тряпочку и вернулся к подножию олимпийского трона.

– Ну что там, всё в порядке? – уточнил Зевс, перекусывая длинную красную нитку.

– В полном! – подтвердил Гермес. – Наблюдается небольшая облачность, хотя в целом довольно ясно. Возможно, будут выпадать небольшие осадки в виде крупных лесных кентавров.

Громовержец на троне звонко рассмеялся:

– Осадки, говоришь? В виде кентавров? Эх, Гермес, Гермес, хреновый из тебя синоптик…

Глава двадцать вторая ГЕРАКЛ СРАЖАЕТСЯ С БОГАМИ ПРОТИВ ТИТАНОВ

– Сволочи, сволочи, сволочи-и-и-и… – Яростно дергаясь на неудобном деревянном ложе, Эврисфей безуспешно пытался порвать крепко опутывающие его цепи.

– Больной, не хулиганьте! – сказал сидевший рядом на маленькой скамеечке Зигмундис Фрейдиус с восковой дощечкой утреннего обхода в руках.

Бывший повелитель Геракла изловчился и метко плюнул в ненавистного садиста-врачевателя, но Зигмундис был тертый калач. Вовремя отклонившись в сторону, ученый лишь презрительно ухмыльнулся.

– У-у-у-у… – яростно провыл Эврисфей, огорченный своей очередной неудачей. – У-у-у-урод!

– Ничего-ничего, – доброжелательно покивал Фрейдиус, – у нас все тут первые дни буянят, а потом становятся как шелковые.

– Не дождетесь!

– Дождемся-дождемся. Мы быстро сделаем из вас добропорядочного гражданина Греции.

Врачеватель заглянул в свои медицинские записи.

– Так-так, значит, вы утверждаете, что беседовали… сейчас процитирую «с золотым говорящим механическим бараном»?

– Именно! – гордо подтвердил, ворочаясь на жестком ложе, Эврисфей.

– И давно вас мучают подобные галлюцинации?

– Это не галлюцинации. Золотой баран существует на самом деле!

– Ну да, конечно же.

– Вы мне не верите?

– Отчего же, очень охотно верю, но не беспокойтесь, мы вас вылечим и никакие механические говорящие бараны больше не будут вас преследовать.

– О, горе мне, горе! – простонал бывший работодатель сына Зевса.

– Кстати, а как вы относитесь к великому Гераклу? – внезапно спросил Фрейдиус и, профессионально прищурившись, в упор посмотрел на больного.

Эврисфей побагровел:

– Я… я… я НЕНАВИЖУ Геракла! Будь он проклят, сатиров кусок жилистого мяса! Он сломал мне всю жизнь. Это из-за него… да, из-за него я оказался здесь, униженный, оскорбленный, в компании врача-изувера!

– М-да, очень любопытный случай, – нахмурился Фрейдиус. – А вот скажите, Эврисфей, в детстве у вас… были какие-нибудь серьезные травмы ниже пояса? Ну, там, может, на детские грабельки в песочнице упали или кто-нибудь из других детей вас ударил.

Эврисфей не ответил, с ненавистью сверля взглядом издевающегося эскулапа.

– И еще… вы в детстве случайно под себя не ходили? – продолжал свой унизительные расспросы Фрейдиус. – Или, может быть, подглядывали за переодеваниями маленьких девочек? Часто ли вы интересовались физическими отличиями между детьми…

– Я скажу тебе, – хрипло пообещал Эврисфей, – но только на ухо…

– Конечно-конечно… – радостно воскликнул врачеватель. – Уверяю вас, всё останется сугубо между нами.

И Фрейдиус осторожно наклонился к согласившемуся на откровенный разговор пациенту.

Праведная ярость придала недоноску силы.

Эврисфей дернулся и, чудом разорвав слегка проржавевшие путы, вцепился скрюченными пальцами в горло ненавистного издевателя.

– Стража-а-а-а… – жалобно прохрипел Фрейдиус, обрушивая на голову пациента свою восковую дощечку.

К счастью, стражники его услыхали.

* * *

Зевс на Олимпе недовольно крутил ручки настроек телескописа.

– Что-то затянулись в Греции эти очередные Олимпийские игры. Второй месяц уже пошел, а они всё соревнуются и соревнуются.

– Непредвиденные обстоятельства, – пояснил Аполлон, лично курировавший всяческие спортивные состязания. – Бессменные судьи игр никак не могут остановить марафонских бегунов.

– Так они вроде уже бежали! – возразил Громовержец. – Я сам с Олимпа видел, победил какой-то чернозадый.

– То был официальный забег, – знающе пояснил Аполлон, – а этот неофициальный. В официальном участие принимают лишь истинные профессионалы, а в неофициальном все желающие.

– И чего это они так долго бегут?

– Может, украли что? – предположил Эрот. – Вот и бегут, боятся разоблачения.

– Ну да, – рассмеялся Гермес, – точно, многие призы-то из золота.

С грустью вздохнув, Зевс с кряхтеньем забрался на свой любимый трон.

– Нужно, товарищи боги, что-то решать!

– С кем, с бегунами? – переспросил Аполлон.

– Нет, с Олимпийскими играми… – И Тучегонитель серьезно задумался.