Непобежденная

— Я обязательно приду, и люди Дрого тоже. Думаю, после того как за тебя вступился мессир Бергерон, его примеру последуют и другие. Норманны, как и мы, — люди; среди них есть добрые и злые, мелочные и великодушные, благородные и подлые — словом, разные. И не все они жестоки. Дрого и его солдаты — не единственные честные и порядочные люди в армии Вильгельма.

Она медленно выпрямилась, так как к ним подошел Дрого, ведя перед собой ребятишек, которые затравленно озирались и в страхе жались друг к другу, не понимая, что происходит и что их ждет. Годвин объяснил им, что отныне они будут жить в лагере Дрого. По его печальным глазам было видно, что расставание причиняет ему боль. Ида подумала, что и детей не очень-то обрадовала эта новость — совсем недавно они потеряли родителей, а теперь их отрывают от человека, к которому они успели привязаться, — и ее ничуть не удивило, что у обоих малышей из глаз хлынули слезы. Попрощавшись с Годвином, Ида обняла плачущих детей за плечи и повела их к палатке Дрого. Первой, кого она встретила, была Мэй, которая зевала и сонно хлопала глазами: ее, как и многих в лагере, разбудили крики Ги.

— Я возьму их к себе, госпожа? — полувопросительно произнесла Мэй, когда Ида объяснила, что дети теперь будут жить у них.

— Тебе скоро понадобится еще одна палатка, — проворчала Ида, подталкивая к ней малышей. — Я надеялась, что те трое, которых я спасла от меча Ги, останутся с моей матерью, но ты не захотела их отдавать. А теперь у тебя будет шестеро! Давай оставим в монастыре хотя бы этих.

— Не надо. Иво не будет возражать. Он может сделать палатку побольше. Думаю, эти двое будут жить у меня недолго. Их заберет Годвин, когда освободится от своего хозяина. Бог не допустит, чтобы бедняга всю жизнь принадлежал этому чудовищу.

— А тебе не жаль будет с ними расставаться?

— Жаль, наверное, но ничего не поделаешь: юный Годвин — их единственная семья, и вполне понятно, что они выберут именно его. Идите спать, госпожа. Вы, должно быть, смертельно устали. Не волнуйтесь за них.

Ида молча смотрела, как Мэй уводит детей в свою палатку.

— Теперь ты убедился, что я не единственная, кто собирает всех сирот и раненых, встретившихся на дороге? — с улыбкой сказала она, подойдя к Дрого. Тот улыбнулся в ответ, и они направились к палатке.

— Иво просто не может оставаться равнодушным к любому беззащитному существу, будь то раненое животное или брошенный ребенок. Когда ты отдала матери собак, он стал сам не свой; что уж говорить о детях! У этого человека большое сердце.

В палатке Ида начала раздеваться; Дрого, положив меч на землю, вдруг расхохотался. Она недоуменно взглянула на него, уже собираясь обидеться, но он пояснил сквозь смех:

— Скоро у меня будет целая армия детей!

— Именно армия: когда они вырастут, то станут твоими верными солдатами, — шутливо ответила Ида и юркнула под одеяло, чтобы побыстрее укрыться от пронизывающего холода.

— Надеюсь. — Тоже раздевшись, Дрого улегся рядом и обнял Иду. — Но ты не учитываешь, что до этого благословенного момента еще очень далеко и мне много лет придется давать им кров и пищу. Не-ет, с этого дня тебе, Иво и Мэй надо подбирать ребятишек постарше, а еще лучше подростков. — В глазах его светилось лукавство.

Рассмеявшись, Ида легонько ткнула Дрого в бок.

— У тебя уже есть Брак. А скоро, я думаю, появится и Годвин. Из них получатся замечательные воины. Бран уже хорошо владеет мечом, а Годвин как раз в том возрасте, когда мальчиков начинают обучать воинскому искусству.

При упоминании о Годвине лицо Дрого стало серьезным.

— Мне очень бы хотелось избавить Годвина от проклятого Ги, но я просто ума не приложу, как это сделать. Если я канну выказывать по отношению к бедолаге явную симпатию и всячески поддерживать его, Ги возненавидит мальчика еще больше. Будь у меня толстый кошелек, я мог бы просто предложить негодяю продать мне этого парня, но в карманах у меня пусто, как в желудке голодающего. Имея деньги, я бы вообще не отправился в Англию.

— Упомянув Годвина, я вовсе не имела в виду, что непременно ты должен вырвать его из лап Ги: скоро Годвин сам избавится от этого зверя, и тогда, поскольку мальчик — сакс, ты можешь заявить на него права. Стать полностью свободным ему все равно никто не позволит.

— Почему ты решила, что Годвин…

— Внутренний голос сказал мне, что Ги ждет смертельная кара и он предстанет перед Божьим судом еще до прибытия армии в Лондон.

— Надеюсь, что это правда. Ни один человек не заслуживает смерти больше, чем он. А твой… голос не сказал тебе, что Ги умрет именно от моей руки?

— Нет. И это очень хорошо. Ведь, убив племянника, ты наверняка поссоришься с его дядей, а тебе вовсе ни к чему терять расположение столь уважаемого и влиятельного человека.