Непобежденные

Вскоре после полуночи на борт подводной лодки приняли пассажиров из Севастополя: двух женщин, двух военных корреспондентов «Красной звезды», двух человек с секретными документами и раненого инженера И. А. Лебедя.

Иван Алексеевич был главным инженером строительства оборонительных сооружений сухопутной обороны Севастополя. Хорошо подготовленный инженер, скромный человек большой личной храбрости, он пользовался непререкаемым авторитетом и любовью людей, с которыми ему приходилось работать.

Как-то, будучи на переднем крае Мекензиевых гор, он осматривал оборонительные сооружения, которые после непрерывных артиллерийских обстрелов и налетов авиации требовали восстановительных работ. После осмотра Лебедь не торопился уходить с переднего края, у бойцов были вопросы, и Иван Алексеевич охотно отвечал.

— Плоховато с боеприпасами, товарищ главный инженер, особенно с гранатами, — выразил общее беспокойство старшина.

Лебедь, объясняя, каково положение с боеприпасами, обмолвился как бы мимоходом:

— Неплохо бы раздобыть боеприпасы у фашистов…

— Мы уже раздобыли, да беда в том, что не знаем, как их использовать. Помогите нам разобраться в устройстве немецких гранат с рукояткой — их у нас много! — воодушевился старшина.

Граната была освоена с помощью Ивана Алексеевича и пущена в дело.

Потом снова бои, работа и вот — ранение: при разрыве снаряда Лебедя ранило осколком в плечо, голову, спину.

Ивана Алексеевича оперировали, часть осколков извлекли. Но ему предстояло длительное лечение, поэтому решено было эвакуировать его на Кавказ.

В 2 часа 15 минут ночи лодка погрузилась для дифферентовки. И в этот момент произошел взрыв бензиновых паров в центральном посту. Силой взрыва повредило и частично разрушило переборку из центрального поста во второй отсек и отбросило туда трюмного Константина Хиневича. Выбило дверь радиорубки, радиостанция вышла из строя.

Колтыпин был в рубке и немедленно приказал:

— Продуть среднюю!

Команду исполнил командир БЧ-5 инженер-капитан-лейтенант М. В. Дьяконов — несмотря на то, что на нем горела одежда, взрывом обожгло лицо и руки.

В 3 часа ночи стали на якорь, чтобы выяснить состояние пострадавших и уточнить порядок следования Новороссийск.

От взрыва, кроме Дьяконова, тяжело пострадали помощник командира старший лейтенант Иванов, боцман Николай Мирошниченко. Легко ранило командира отделения трюмных Константина Хиневича и краснофлотца Михаила Лосева. Всем пострадавшим оказали первую помощь.

В 3 часа 35 минут командир подводной лодки сошел на берег, чтобы доложить о создавшейся обстановке. Оперативный дежурный штаба Севастопольского оборонительного района приказал отправить пострадавших на берег в госпиталь, а подлодке выбрать подходящее место, лечь на грунт до вечера и с темнотой всплыть и идти в Новороссийск.

Лежать на грунте под водой, когда в лодке оставался бензин, очень нелегко. Но другого выхода не было, хотя впереди долгий летний день. Все пострадавшие настоятельно просили Колтыпина оставить их на лодке. Командир разрешил.

Вместо Дьяконова с берега прибыл инженер-механик Л. С. Медведев.

Отошли на 35-метровую глубину у выхода из Стрелецкой бухты и в 5 часов 58 минут легли на грунт.

— Всем лежать и отдыхать, лишних движений не делать, — приказал Колтыпин.

До 10 часов командир лодки проверял состояние отсеков, отдавал приказания об устранении неисправностей в механизмах, приборах и корпусе лодки и лишь потом позволил себе прилечь отдохнуть.

Воздух в лодке все сильнее насыщался парами бензина. Люди стали терять сознание.

В 12 часов Николая Александровича разбудил старшина 1-й статьи С. К. Сидоров, секретарь парторганизации:

— Товарищ командир, содержание кислорода в воздухе лодки аварийное…

Колтыпин и сам чувствовал действие бензиновых паров. Краснофлотцы пошатывались. Некоторые бредили. Акустик Кантемиров говорил что-то непонятное, моторист Бабич кричал:

— Что все это значит?

Многие лежали в глубоком обмороке. Женщины просили Колтыпина всплыть.

К 15 часам дня что-либо понимать и действовать могли только четыре человека: командир лодки Колтыпин, старшина 1-й статьи Сидоров, инженер-майор Лебедь, старшина группы мотористов Николай Пустовойтенко.

До 17 часов командир с трудом ходил по отсекам, хотя и терял сознание время от времени. Когда Колтыпин почувствовал, что силы на исходе и больше не выдержать, он приказал Пустовойтенко не спать, продержаться до 21 часа и разбудить его.

— Приказываю не спать и считать это боевой задачей… Все время думать: если заснешь — все погибли…

Время от времени Николай Александрович просыпался и каждый раз повторял:

— Не спать, Пустовойтенко…

Механик Медведев несколько раз пробирался в первый и шестой отсеки и порывался открыть люк. Но за механиком неотступно шел Сидоров и за ноги оттаскивал его от люков. Однако Медведеву все же удалось незаметно для Сидорова отдраить люк шестого отсека. Только давление 35-метрового слоя воды спасло лодку от затопления, не дало люку открыться. Люк так и остался отдраенным…