Неподдельная страсть

Но вот Рейф наклонился, чтобы взять у нее из рук сумку, и странное выражение исчезло.

– Мы уже опаздываем, – сказал он и увлек девушку за собой сквозь суетливую толпу пассажиров. Он шел быстро, широкими шагами, Шаан приходилось почти бежать, чтобы поспевать за ним.

Вскоре они поднялись на борт самолета. Их места оказались в первом классе «Боинга-747». Сбитая с толку такой спешкой, Шаан не заметила, как лайнер поднялся в воздух.

И только в этот момент она сообразила, что понятия не имеет, куда они направляются.

– К-куда мы летим? – спросила она.

– А я все думал, когда же ты наконец поинтересуешься. – Улыбка Рейфа показалась девушке натянутой. – Далеко, – ответил он. – Если точнее, в Гонконг.

Гонконг? Шаан удивленно заморгала.

– И как долго туда лететь?

– Пятнадцать часов, если повезет, семнадцать, если возникнут помехи. – Рейф подозвал стюардессу и заказал прохладительные напитки. Потом вынул что-то из кармана пиджака. – Вот, выпей это.

Шаан протянула было руку за таблетками.

– Но…

– Никаких «но», – отрезал Рейф. – Это страшно долгий перелет. Будет лучше, если ты проспишь его большую часть.

Улыбчивая стюардесса с восточными глазами принесла заказанные напитки. Рейф протянул Шаан бокал.

– Проглоти таблетки, – невозмутимо скомандовал он.

Шаан молча подчинилась.

– Да, думаю, сейчас самое время сообщить тебе, что эти две таблетки для тебя последние. Девушка недоуменно уставилась на него.

– Пора тебе начинать жить самостоятельно, Шаан, – тихо пояснил ее спутник. – Успокаивающие лекарства лишь притупляют боль, но не исцеляют больного.

– Я и не собиралась пить эти пилюли, ты сам мне навязал их, – напомнила ему девушка.

– Неважно, теперь с этим покончено, – пообещал Рейф. – Расскажи мне о своих родителях, – внезапно попросил он. – Твой отец ведь был ливанским врачом?

«Откуда ему это известно?» – недоумевала Шаан, утвердительно кивая.

– Но практиковал он в Лондоне. Там и познакомился с матерью. Она работала медсестрой в том же госпитале. Они погибли, – тихо сказала Шаан, и ее рука невольно потянулась к медальону, любовно касаясь его пальцами. – Они подорвались на бомбе в Бейруте, куда отправились работать как члены Международной ассоциации содействия военнопленным.

– Сколько тебе тогда было лет?

– Тринадцать, – грустно улыбнулась девушка. – Во время командировок родителей я жила у дяди и тети, у них и осталась… Они всегда были очень добры ко мне, – добавила она и вздохнула.

– Но ты до сих пор тоскуешь по родителям, – тихо закончил Рейф.

– Да.

– Ну-ну, не надо, – прошептал он, заметив, что ее темные глаза заволакиваются влагой.

Потом Рейф сделал совершенно неожиданный жест. Он мягко взял из ее пальцев медальон, поднес к ее губам и, когда она машинально поцеловала его, тихо сказал:

– А теперь спи.

С того момента она уже ничего не помнила.

Лайнер резко сбросил высоту, и Шаан открыла глаза, почувствовав тяжесть в желудке. Потом некоторое время она вглядывалась в пространство перед собой, еще не осознав полностью, где находится. Прошло еще несколько мгновений, и она все вспомнила. И прежние отчаяние и безысходность захлестнули ее.

В салоне был полумрак, только приглушенный гул мощных двигателей нарушал окружающую тишину. Кто-то откинул ее сиденье, накрыл легким пледом и заботливо подложил подушку, пока она спала.

Девушка повернула голову и увидела прямо перед собой лицо спящего Рейфа. От этой неожиданной близости у нее перехватило дыхание. Шаан почему-то не ожидала увидеть его спящим. В течение последних дней Рейф, казалось, непрерывно бодрствовал и постоянно был настороже, поэтому сейчас она испытала некоторое замешательство.

Сиденье Рейфа тоже было откинуто. Он лежал без пиджака, без галстука, закатав рукава рубашки, так что стали видны жесткие темные волоски на его загорелых предплечьях. Мускулистые руки лежали на его плоском животе, и на безымянном пальце поблескивало обручальное кольцо, которое Шаан надела ему, подчинившись его настояниям.

Шаан взглянула на собственное обручальное кольцо. Вот она и замужем. За незнакомцем.

Слабая улыбка мелькнула на губах девушки, и она посмотрела на мужчину. Интересно, что он на самом деле думает об этом сумасшедшем браке, в который они вступили сегодня утром?

Лицо Рейфа было невозмутимо, как всегда. Даже во сне этот человек никому не открывал свои мысли. Хотя сейчас, когда его серые глаза были прикрыты длинными ресницами, которые бросали тени на высокие скулы, лицо выглядело несравненно мягче. Впрочем, стоит ему проснуться, и вернется тот агрессивно-решительный взгляд, к которому девушка почти привыкла за последнее время. Даже губы Рейфа во сне казались нежными, и Шаан ощутила неожиданный прилив чувственности.

Она никогда еще не думала о Рейфе как о мужчине. И ее сердце сразу отозвалось мягким сильным толчком.

Нет. Шаан попыталась отогнать от себя эти мысли. Возможно, Рейф и стал необходимым ей за эти дни, но она не позволит себе так реагировать на его присутствие.

Ее чувства подверглись достаточному испытанию.

Пирс. Шаан вздохнула грустно и отрешенно.

– Ты уже не спишь?