Неподходящие люди

Ваня для меня - целый мир. Когда мне плохо, страшно, в первую секунду я думаю о нем. Никогда - о родителях, подругах или ком-то еще. Только о нем. Когда мне хорошо и спокойно — он обязательно рядом. Всегда в первую очередь своим горем или радостью я спешу поделиться именно с ним. Я готова простить Василию все что угодно, пожелать счастья и добра, лишь бы мой Ваня оставался рядышком со мною.

Время - второй час ночи, мы снова занимаемся любовью, не можем оторваться друг от друга. Ваня хочет, изголодался. Он смотрит с обожанием, прижимает меня к себе и шепчет хрипло, что любит. Три недели - это невыносимо долго, даже замкнутого, хмурого, битого жизнью бизнесмена Ивана Роминского они с легкостью превращают в милого и романтичного парнишку, который сладко стонет от удовольствия.

А помнишь, четыре года ждали?

Каждый день ты был в моих мыслях, при каждой вибрации сотового надежда — вдруг ты смог найти способ позвонить? Ждала, отстояла, добилась. Теперь мой. Такой, о котором мечтала.

Он сидит на кровати, я - на нем сверху. Двигаюсь так, как мне нравится, ласкаю себе грудь, сосредоточившись на собственных ощущениях. Он придерживает за бедра, смотрит, кайфует. Твердый, большой, идеальный для меня. Знаю, что не изменяет. Я-то ему никогда на свете, но и он только мой. Слишком ценит то, что между нами. Мои руки опускаются к клитору, Ваня обхватывает губами мой сосок и сильно втягивает в рот. Прикусывает, лижет. Он никогда не кончает со мной одновременно, всегда ждет, ловит мои ощущения, причина тому вовсе не возвышенная: для достижения пика нам нужны совершенно разные темпы, мало того, самые яркие оргазмы мы испытываем в разных позах. Я улыбаюсь тому, что даже в этом сугубо личном вопросе мы разные, неподходящие друг другу. Не могу похвастаться вам, что мы стонали в унисон и кончили одновременно, выкрикивая имена друг друга. Не бывает у нас такого. Зато бывает иначе, лучше. Он продолжает сзади, вижу, что поглядывает через зеркало на мое лицо, грудь, убирает с плеч закрывающие обзор волосы; он чувствует, что я полностью расслаблена и готова, поэтому берет меня очень сильно, вспотевший весь, горячий. От удовольствия кричу. Громко. Без стеснения. Кричу, потому что не могу справиться с эмоциями. Люблю больше жизни.

Ваня

Юля ведет себя неестественно. Если на минуту представить, что мы не знакомы, и она пришла устраиваться на работу в мою компанию, то, спорю, поначалу разговаривала и улыбалась бы именно так, как сейчас. Она хочет понравиться родной маме, и от этого у меня сердце щемит. Так не должно быть. А еще.. вы же знаете Юлю, как она вообще может не нравиться?

Теща скромно сидит на заднем сиденье «Куги», опустила глаза в пол, рядом с ней Люся изо всех сил поддерживает разговор, рассказывает о приключениях в плацкартном вагоне, сборах в дорогу и вообще про планы на учебу. Она полна энтузиазма, взахлеб болтает о перспективах и будущем. Юля задает наводящие вопросы, хвалит и со всем соглашается.

Совершенно на нее не похоже.

Нам всем ужасно некомфортно, ее мама зачем-то пытается вырвать из моих рук тяжелую сумку, которую только-только вытащил из багажника. В итоге выходит конфуз, сумка едва не падает ей на ноги, я вовремя подхватываю, Юлина мама ойкает и отскакивает в лужу, грязные брызги марают мои светлые брюки, она бледнеет, затем краснеет и испуганно извиняется.

- Да я донесу, Маргарита Никитична, никаких проблем. Идите.

- Точно?

- Разумеется. Догоняйте Юлю с Люсей, я следом.

Сумка и правда тяжелая. Как позже выясняется, не просто так — дорогие гости задерживаются у нас аж на две недели. В первый день Юлина мама заходит в нашу квартирку, оглядывается и начинает чувствовать себя, видно, как дома. На равных с нами. Поначалу атмосфера, мягко говоря, натянутая, звенит при каждом неловком взгляде, лишнем слове, а после всего, что было, едва ли не любое слово кажется лишним, то и дело повисают неудобные паузы.

- Мам, ты будешь чай или кофе? - замирает у плиты Юля, берет губку, и начинает зачем-то тереть одну конфорку за другой. Они чистые, это видно с любого ракурса, кроме Юлиного.

- Чай. Или кофе. Или чай. Что быстрее, - путается ее мама. - Без разницы.

- Хорошо, смотри, есть черный, зеленый, белый. С жасмином, бергамотом. А, еще молочный улунг. Обалденный! Любишь такой? Ваня в прошлый раз привез, еще немного осталось. Я как набросилась, по четыре чашки в день выпивала. А как ты относишься к красным чаям? С ягодами или цитрусом. Или ты красные не любишь? И вот еще желтый, но я его не очень. Ванина мама обожает.

Теща, кажется, в ужасе. Юля открыла верхний шкаф, а там пачек пятьдесят разных, Юля зачитывает названия, можно подумать, кто-то еще в нашей семье понимает в них хоть какую-то разницу, кроме нее самой. Моя мама вежливо говорит, что различает, но она лжет, просто хочет показаться более современной.

- Давай черный. Или лучше зеленый. Любой. На твой вкус.

- Хорошо, никто не против улунга? А я, пожалуй, сварю себе кофе.

- Тогда и мне кофе. Если несложно.

- Нет, конечно. Сейчас все сделаю.