Неподходящие (СИ)

Комната Стэнли нисколько не изменилась. Еврейское начало его родителей даже не купило ему новую кровать, хотя она уже даже издалека казалась слишком маленькой. Эрин хотела спросить, не свисают ли пятки или вообще половина ног Стэна, когда он спит. Но она промолчала и после посмеялась над абсурдностью подобного вопроса. Паскуда Дример — сумасшедшая! Стэнли открыл дверь, ведущую на маленький балкон. Настолько маленький, что больше одного человека туда не помещалось. Дример считала, что он залезет первым, но Урис подтолкнул сначала ее. Она обернулась к нему, вскинув бровью и получила в ответ согласное кивание. Эрин не нуждалась в его одобрениях, просто хотела понять причину такого решения. Она убеждала себя в этом, как могла.

До сих пор на эту крышу было страшно залезать. Эрин, присаживаясь, все еще боялась, что соскользнет вниз и никакие зазубренные углы ее не спасут — только жопу обдерет себе. Из-за того, что темнело сейчас слишком рано, Дример сидела с такими мыслями под тусклым лунным светом, будто в самой романтичной обстановке. Она не знала, зачем Стэн привел ее сюда, но уже точно не хотела ходить. Поджав ноги, обняв колени руками, уткнувшись в них лицом (кажется, это что-то напоминает, не правда ли?) Дример просто наслаждалась тишиной. До тех пор, пока рядом не приземлился Урис, бесцеремонно хлопнув ей по спине.

— Не спи, Рина, еще упадешь.

Эрин медленно подняла голову, держа в ней тысяча и один остроумный ответ, но тут заметила в руках Стэнли альбом. Тот самый. В этот раз он спокойно раскрыл его, и Дример уткнулась в первый рисунок еврея, как маленький ребенок. Он усмехнулся такому интересу и, малость, удивился. Дример, не замечая в нем сопротивления, вырвала альбом из рук парня и начала его листать. Странно было то, что она не сразу поняла, что в нем находится. Что до нее не доперло, что ничего, кроме птиц, птиц, птиц и, ах да, птиц там больше быть не может. Синица, воробей, ласточка, какой-то редкий и вымирающий вид, кажется, птеродактеля. И последней была ворона. То ли она была еще не закрашена, как другие, чернилами, то ли просто была самой светлой из всех.

— Не закончил? — спросила Эрин. Стэнли чуть притянул альбом к себе, оставляя его, однако, у Дример на коленях.

— Закончил, — ответил парень. — Она просто белая.

— Белая? Ворона? Хм, весьма необычный выбор. Не думала, что правда интересных птиц так мало.

— Вороны интересные, — возразил Стэнли, чуть улыбаясь. — По своему. Похожи на тебя.

— Что? — распахнула глаза Дример. — Я похожа на ворону?

— Да копия! — выпалил Стэнли, глядя на озадаченную Дример. — Мало кому нравишься и практически только из-за того, что вечно каркаешь. Также противно и не к месту.

— Ах вот как? — прошипела Эрин, как кошка, готовая вот-вот броситься в атаку. — А почему я белая?

— А ты что, расистка?

— Дождалась! — встрепенулась Дример так, что альбом чуть не свалился с ее колен. — Наконец-то твои шуточки. Продолжай, Урис, я как раз сегодня в плохом настроении!

— Вот, ворона. Настоящая, — только ответил Стэнли и приблизился к лицу сероглазой, говоря следующее почти в самые губы. — А белая, потому что вечно скитаешься среди неподходящих тебе людей.

— Неподходящих?.. — промолвила Эрин. — Думаю, что среди всех людей на земле, самый неподходящий мне — ты.

— Это плохо, Эрин, — горько хмыкнул Стэнли. Он взял девушку за подбородок, чуть приподнял голову. — Потому что вопреки словам своей мамы, ты никогда не умела находить с незнакомыми людьми общий язык.

— Мне… Мне иногда так хочется забыть, что ты так хорошо меня знаешь. Не напоминай лишний раз…

Происходящая ситуация, пожалуй, могла стать самой сопливой в самом сопливом любовном романе. Как на зло, Эрин могла еще твердо уверить всех и каждого в том,

что сердце выпрыгивает из груди каждый раз, когда Урис бросает на нее мимолетный взгляд, ненароком приближается слишком близко. И лишь тихая луна была единственным свидетелем этого безумия, этой назревающий любви.

Пиздец!

И Стэнли Урис, очевидно, голову совсем потерял, беря лицо Дример в ладони и накрывая ее губы своими. В легком, практически неощутимом поцелуе, похожим чуть ли не на утешительное чмоканье. И Эрин, как главная героиня этого пиздеца, распахнула свои пронзительные глаза, цвета луж и мерзкой плесени в ванной. Это… счастливый конец?

Или это, блять, что?!

Но Стэн поцеловал ее еще раз, окончательно останавливая комедию в голове Дример. Следующий поцелуй был похож на поцелуй. Он длился дольше и был уже ох, как ощутим. Отстранившись, Урис еще потерся об ее нос своим. В этом милом жесте Эрин забыла, как дышать.

— Т. ты… — пыталась она нормально сформулировать свою мысль. Обжигающее дыхание Стэна и его лицо на непозволительно близком расстоянии, мягко говоря, мешали это сделать. — Ты что, ебанутый?

Стэнли усмехнулся и отстранился. Зачем? Он взял альбом в свои руки и обнял, как любимую игрушку.

— Пойдешь с нами в эти выходные на карьер? — тут услышала Дример крайне сумасшедшую вещь. Урис сидел, не поворачивая к ней лица. — Беверли хотела бы, чтобы ты пришла.