Неподвижная земля

Колодцев на пути не попадалось. Он жевал верблюжью колючку, а рано поутру, став на четвереньки, слизывал скудную росу с чахлой и жесткой травы, которая островками росла в песках. Он знал, — хоть куда, а надо идти, идти, идти, идти… Усталость сваливала его, и самое трудное было подниматься и волочить ноги. Без цели и надежды.

Дзуцев девять дней блуждал в песках. Он все чаще останавливался и понимал, что недалек тот час, когда, присев, он не в силах будет встать. Часто он видел свой лагерь. Иногда — какой-то поселок. А то чабанов на коше. Сначала он кидался к ним с торжествующим криком, а потом перестал. Поэтому чабанам пришлось самим бежать за изможденным, заросшим щетиной человеком, который внезапно появился из-за бархана и, спотыкаясь, миновал их кош, будто ему не было никакого дела до встреченных людей. Когда чабаны узнали, откуда этот оборванец, они молча переглянулись. Говорит, из Ералиева?.. А ведь они пасут отары в девяноста километрах от Красноводска. Значит, он прошагал не меньше двухсот пятидесяти!

Дзуцев приходил в себя в Красноводске, в милицейском приемнике-распределителе. Документов при нем не было, и пока молодой курчавый лейтенант связывался с гидропартией в Ералиеве, шофера лечили, отпаивали и кормили.

Обратный путь до Ералиева занял у него час самолетом.

Банальная история о заблудившемся, о том, что спасение только в мужестве и выдержке? Да. Но она банальна лишь до тех пор, пока не коснется тебя или же пока ты не увидишь молодого еще человека с седыми висками.

Я стал читать доклад дальше.

За последнее время на Мангышлаке, этом перспективном нефтяном районе, введено в действие основных фондов на 248 миллионов рублей. Построены и действуют: железная дорога Макат — Шевченко — Узень; протянуты внутрипромысловые линии электропередач с пятью подстанциями на месторождениях, автомобильные дороги протяженностью 250 километров, системы сбора и транспортировки нефти, опытно-промышленная установка по поддержанию пластового давления в Узене, водопроводы питьевой воды Шевченко — Узень и Саускан — Узень. Большим достижением явилось создание в полупустынной степи города Н. Узень. (Я поставил просто большую букву Н, не зная, как написать — новый или новая: город так молод, что одни называют его в мужском роде, а другие — в женском.)

Далее докладчик отметил, что за два года разведчики объединения и Министерства геологии республики получили новые, весьма обнадеживающие результаты: открыты месторождения нефти и газа на площадях Южный и Восточный Жетыбай, Дунге-Эспелисай, Асар, где получены фонтаны нефти и газа.

Хотя запасы месторождений — разведанные — не очень велики, но их расположение вблизи от обжитых районов позволит в кратчайший срок ввести их в разработку без особых капитальных вложений. Помимо этих на Мангышлаке имеется ряд нефтегазовых залежей с подготовленными запасами. К числу таких относятся Тенге, Тасбулат, Карамендыбас…

Здесь я опять отвлекся. Я вспомнил, как по дороге из Форта в город Шевченко самолет прошел над поселком, прилепившимся к скалистому берегу, и дальше, в открытой пустыне, можно было увидеть в линию три буровые вышки. Они стояли друг от друга на расстоянии пяти или шести километров. Судя по вышкам, здесь велось глубокое бурение, не меньше чем на три тысячи метров. Может быть, на нефть, может быть, на воду, что не менее важно.

По соседству не было жилых строений. Очевидно, буровики обосновались в прибрежном поселке, а сюда вахту доставляли машинами. Я тогда еще пожалел, что в службе Аэрофлота не предусмотрены остановки по требованию, а то бы надо было сойти — в поисках тех самых тайников, встретиться с людьми, которые ведут разведку в очень нелегких условиях. Но что поделаешь, раз нефть имеет обыкновение залегать в самых не подходящих для жизни местах.

К сожалению, кроме трудностей пустыни у разведчиков существуют и другие трудности, и преодолеть их бывает куда сложнее, чем, скажем, перетащить буровую, наладить бесперебойное снабжение питьевой водой или, как шофер Дзуцев, брести в песках, потеряв уже всякую надежду выйти.

Одну такую историю я услышал у геофизиков.

Надо ли доказывать, что в полевых условиях невозможно обойтись без землянки? Остановилась партия на своем пути, работа на этом участке продлится полтора или два, ну, три месяца. Не будешь же, как в Шевченко или Узене, ставить капитальные дома с горячей и холодной водой. Обыкновенная землянка, вырытая в склоне холма или в лощине между барханами, десятилетиями давала приют изыскателям.

Но с лета прошлого года Стройбанк решительно отказался бросать деньги на ветер (точнее: зарывать их в землю) и прекратил финансирование подобных несерьезных и несовременных сооружений. Это тем более легко было сделать, что решение принималось не в полевых условиях, а во вполне благоустроенных кабинетах.