Неподвижно лишь солнце любви

– Почему же ты мне это всё не рассказал в Пятигорске? Я же подумала, что ты женат.

– Хотел сказать, да не решался. Ты извини меня. Просто мне было так хорошо с тобой, что я всё оттягивал и оттягивал этот разговор. Даже на платформе пытался, было, сказать, но…

Он замолчал, и Ирина вспомнила тот момент, когда они прощались, вспомнила его порыв, его минутную решимость, которая тогда так и не привела ни к чему.

– Да, я была уверена, что ты женат, – повторила Ирина, – но теперь всё это уже не имеет никакого значения, – прибавила она.

– Почему? Тебя испугало то, что у меня дети? Этого-то я и опасался, а потому тянул с объяснением.

– Боялся, что это станет преградой для наших отношений? – спросила Ирина. – Но тогда зачем же ты? – она не договорила, но он понял, что имела она в виду.

– Я люблю тебя, я полюбил тебя ещё там, в Пятигорске, а потом, вернувшись в Москву, понял, как ты мне дорога, как ты мне необходима. Но дети…

– Дети здесь не причём, – возразила Ирина. – Возникли другие причины, и в этом виноват ты сам. Теперь поздно о чём-то говорить.

– Но почему же поздно, если ты говоришь, что дети не помеха?

– Есть другие обстоятельства. Но лучше оставим этот разговор. Ты здесь отдыхаешь? – поинтересовался она.

– Отдыхает мама с моими детьми, а я приехал на выходные, – пояснил он и спросил в свою очередь: – А ты? Как ты здесь оказалась?

Ирина не знала, что ответить. Эта встреча ломала все планы. Ведь не могла же она рассказать Синеусову о том, что приехала к Теремрину. Хотя, может быть, это и нужно было сделать, чтобы раз и навсегда разрубить гордиев узел. Рассказать всё и попросить сделать вид, что он не знает её. Это, в общем-то, единственный выход. Но, если кто-то другой на её месте, возможно, и мог это сделать, она не могла. Такой уж она была. Тем более, она видела, каким глазами смотрел на неё Синеусов. Ей не хотелось причинять ему боль, а то, что подобная просьба непременно эту боль причинит, она не сомневалась.

И в то же время она с ужасом думала о том, что будет завтра, когда приедет Теремрин. Ведь встречи не избежать. Как всё объяснить ему? В номере не отсидеться.

– Значит, ты на выходные приехал, – сказала Ирина, как можно равнодушнее, хотя вопрос этот при любом тоне выглядел нелепо, ведь он давал какую-то надежду Синеусову: раз интересуется, сколько он здесь пробудет, стало быть, не исключает общения с ним.

Он не понял, потому что сказал:

– Хотел завтра уехать после обеда на автобусе дома отдыха, но теперь, конечно, останусь до понедельника. Ты где остановилась, в каком номере? – И, не дожидаясь ответа, предложил: – Пойдём, я тебя с мамой познакомлю.

– Нет, спасибо, – ответила Ирина. – Мне некогда.

– Почему некогда? Чем ты занята?

Ирине нужно было быстро решить, что ответить, поскольку на них уже стали обращать внимание. Пляж был полон людей, и многих явно интересовало, с кем это так эмоционально беседует пассия известного среди отдыхающих писателя Теремрина. И она нашла единственный, на её взгляд, правильный выход, заявив:

– Да я, собственно, только окунуться забежала перед отъездом. Я сейчас уезжаю.

Она поняла, что уехать надо немедленно, сейчас же, ибо от Синеусова, похоже, отделаться практически невозможно. А уж с Теремриным придётся как-то объясняться потом. Придумать, к примеру, что мама вызвала срочно или что-то ещё.

– Как уезжаешь? Зачем? Почему именно сейчас? Закончилась путевка? – забросал вопросами Синеусов и предложил: – У нас двухкомнатный номер, перебирайся к нам. Нет-нет, не думай ничего. Будешь с мамой в одной комнате.

– Я должна уехать немедленно, – твёрдо возразила Ирина. – И я немедленно уеду.

– Автобусом? В шестнадцать тридцать?

– Нет, пойду прямо сейчас в посёлок.

– Я тебя провожу.

– Не нужно. Иди к детям. Ты же обещал не задерживаться долго.

Ирина резко повернулась и пошла ко входу в вестибюль.

– Ну, подожди же, подожди меня, – попросил Синеусов. – Я только оденусь и догоню.

Он побежал к тому месту, где расположилось его семейство, а Ирина поспешила в номер. Ей было до слёз обидно, что всё вышло так нелепо. Уезжать ей очень не хотелось, но и оставаться было невозможно. Нельзя было допустить, чтобы Синеусов увидел её с Теремриным. Как он поступит в этом случае?

Уже у входа в вестибюль Ирина обернулась и увидела Синеусова, который бежал к ней. Она поспешно скрылась в дверях и повернула налево, в корпус «А». Не дожидаясь лифта, поднялась на свой этаж по лестнице. Через пару минут она была уже в номере и повернула ключ в двери. Сердце отчаянно колотилось, словно за ней гнался не влюблённый в неё молодой человек, а страшный преступник.

«Что делать? Ну, что же мне делать? – думала она. – Позвонить Диме, солгать, что случилось дома что-то? Нет, так говорить нельзя, а то можно и беду накликать. Скажу, что срочно вызывают в школу. Глупо, но хотя бы так: в понедельник проверка, комиссия, словом, вызывают и всё тут».

Ирина уже сняла телефонную трубку и хотела набрать номер, но тут в дверь постучали, и она замерла, подумав: «Неужели нашёл, выследил. Ну что за настырность такая».