Неподвластные времени

– Так Майк тебя шантажировал? – спросила она.

«Черт побери, Анни, помолчи. Не привлекай к себе внимания», – промелькнуло в мозгу Харпера, но он тут же понял, что она задумала. Она отвлекала Уилларда на себя, и тому ничего не оставалось делать, как говорить с ней.

– Ты и не подозревала, что он способен на такое, правда, дорогуша? Да заведешь ты эту чертову машину!

Анни снова повернула ключ, прислушиваясь к надсадному кряхтенью мотора. Уиллард между тем продолжал:

– Я-то тоже ведь не думал, что он пойдет на это, пока он не заявил, что ему нужно пятьдесят тысяч за эту хренову книжонку. Ну и дурак же он был – думал, что сумеет улизнуть вместе с деньгами и книжкой. Но потом у сукина сына совесть заговорила.

– Шантажист с совестью? Ври, да знай меру, Уиллард.

– Это правда, – по лицу Уилларда струился пот. Говоря с Анни, он вдруг заметил в заднее стекло две полицейские машины, резко затормозившие вплотную за «седаном» Харпера. – Где Монтгомери? – заорал Уиллар. – Ты его видишь? Чего он задумал?

С сильнобьющимся сердцем Анни обернулась и посмотрела на машину Харпера. Машина, конечно, была пустая – Харпер скорчился под самой дверцей «кадиллака».

– Он там, у дверцы, – ты его подстрелил, – сказала она Уилларду.

– Попробуй-ка завести еще раз. Должно быть, мотор уже остыл.

«Господи, – подумала Анни при этих последних словах Уилларда, – до чего докатился этот человек». Уиллард каждый день возился с машинами, хорошо разбирался в них, так неужели он надеется на чудо? Даже она, почти не знакомая с техникой, была уверена, что «кадиллак» не в состоянии тронуться с места. Фраза Уилларда напугала ее не меньше, чем его револьвер.

– Твой дорогой муженек в ту ночь взбесился и сказал, что он ничуть не хуже своего старшего брата.

Анни похолодела, вспомнив свои слова, произнесенные в пылу ссоры.

«Ты и мизинца его не стоишь. Никогда не стоил и никогда не будешь стоить!»

«Правда? Увидим».

Горло сжало спазмом.

Уиллард хрипло засмеялся, точно залаял:

– Твой глупый муж решил, что деньги ему не нужны. Он решил сдать нас. Обрадовал меня предложением встретиться один на один. Билла-то с Фрэнком так просто на понт не возьмешь.

Анни сглотнула.

– Ты… его убил?

Уиллард вдруг замолк и, напряженный, выпрямился, словно только что осознал, что дорогу перегородили полицейские машины, а он сидит тут и сознается в убийстве. Он прицелился в Анни, и она прикусила язык.

– Заводи эту хренову машину и поезжай, не то застрелю.

– Как ее завести? Куда ехать?

– Туда! – Уиллард махнул рукой вперед, но, взглянув в том направлении, застыл на месте. Дорогу перегородили две машины полиции. Уиллард злобно и грязно выругался и повернулся к Анни:

– Сволочь! Если бы ты не отдала книжку этому сукину сыну, я был бы на свободе! Если бы ты ехала быстрее, им бы меня не схватить!

– Кольер! – Голос полицейского громкоговорителя отвлек его внимание. – Уиллард Кольер! Говорит агент ФБР Янгблад. Вы окружены. Выбросьте свое оружие в окно, руки за голову и выходите!

– Черта с два! – пробормотал Уиллард. Тут дверь с его стороны резко распахнулась.

Сердце Анни прыгнуло, потом подкатило куда-то к горлу.

Уиллард обернулся.

Харпер направил свой «тридцать восьмой» прямо ему в лицо.

– Черта с три!

Уиллард был настолько потрясен, что и двинуться не мог, так что Харпер легко его обезоружил и швырнул револьвер Уилларда на траву.

Уиллард выпрямился и ухмыльнулся.

– Ничего не выйдет, Монтгомери. Я человек больной. Это все произошло из-за того издевательского прозвища, которым наградил меня твой братец. Я просто защищался. А сейчас мне нужна помощь врача. И меня не станут наказывать.

Глядя на этого ухмыляющегося человека, Харпер забыл все правила ареста. Забыл о процедурах, протоколах. В голове у него стоял такой туман, что он не сразу сообразил вытащить Уилларда из машины и обыскать его на предмет какого-нибудь еще оружия.

Но он все же выволок его из машины за рубашку. Услышал за спиной шаги.

– Вот, – произнес Харпер. – Держите этого ублюдка, пока я не вернусь.

Он передал Уилларда Трейсу, бросился в машину, к Анни, и обнял ее.

Они сжали друг друга в объятиях и с облегчением перевели дух.

– Господи, детка, ты в порядке? Анни дрожала в его объятиях.

– Все хорошо. Я знала, что ты придешь.

Ее слова словно целебный бальзам омыли его страждущее сердце. На этот раз, когда ей угрожала смерть, она поверила ему. Поверила! Харпер еще крепче сжал ее в объятиях. За такую женщину и жизнь отдать не жаль.

– Как ты? – спросила она еле слышно. – Ты в порядке?

– Как только мое сердце уймется, я тебе скажу. Я никогда в жизни так не пугался, как в тот момент, когда Джейсон позвонил в полицейское управление.

– Джейсон? К-как…

– Потом все расскажу, – он нежно и страстно поцеловал ее, не обращая внимание на свист и возгласы окружающих. И пока он целовал ее, все его сомнения в собственных чувствах рассеялись, подобно утреннему туману. Он оторвался от нее и откинулся назад, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Пожалуйста, сделай мне одно одолжение.

– Все, что захочешь.

– Забудь все, что я говорил вчера ночью.

– Что ты имеешь в виду?