У сердца отбит бочок.Червоточинка, ранка, гнилость.И я о тебе молчок,А оно извелось, изнылось;У сердца ободран край,Подол, уголок, подошва.Танцуй вот теперь, играй, —С замочной дырой в подвздошье;У сердца внутри боксёр.Молотит в ребро, толкает.Изводит меня, костяшки до мяса стёр.А ты поглядишь – а взор у тебя остёр,Прищурен, глумлив – и там у него нокаут.* * *Я буду писать стихи ему – может онРасслышит их, возвращаясь под утро с пьянки.На шею себе повесит их, как жетон,Стальной, именной, простого сержанта янки.И после, какой ни будь он подлец и хам,Кому ни клади в колени башку патлату —Ведь не одна ж, —Господь его опознает по тем стихам,Хитро подмигнёт, возьмёт под крыло по блату.Мол: «Этот – наш».
Ночь 10–11 сентября 2006 года
Остаточные явления
Никто из нас не хорош, и никто не плох.Но цунами как ты всегда застают врасплох,А районы как я нищи и сейсмоопасны.Меня снова отстроят – к лету или скорей —А пока я сижу без окон и без дверейИ над крышей, которой нет, безмятежно ясно.Мир как фишечка домино – та, где пусто-пусто.Бог сидит наверху, морскую жует капустуИ совсем не даёт мне отпуску или спуску,А в попутчики посылает плохих парней.И мы ходим в обнимку, бедные, как Демьян,Ты влюбленная до чертей, а он просто пьян,И бесстыжие, and so young, and so goddamn young,И, как водится, чем печальнее, тем верней.* * *Всех навыков – целоваться и алфавит.Не спится. Помаюсь. Яблочко погрызу.Он тянет чуть-чуть, покалывает, фонит —Особенно к непогоде или в грозу.Ночь звякнет браслетом, пряжечкой на ремне.Обнимет, фонарным светом лизнет тоска.Он спит – у его виска,Тоньше волоска,Скользит тревога не обо мне.* * *Ну всё уже: шепоток, белый шум, пустяк.Едва уловимый, тлеющий, невесомый.Звонка его ждёшь не всем существом, а такОдной предательской хромосомой.Скучаешь, но глуше, вывернув звук к нулю.Как с краю игла слегка шипит по винилу.Всё выдохнула, распутала, извинила,Но ручку берёшь, расписываешь уныло —И там,На изнанке чека«люблюлюблю».