Непоэмание

И пока он вскакивает с кровати, ещё нетрезвый,
Борется в кухне с кофейной джезвой,
В тёмной ванной одним из лезвий
Морщит кожу на подбородке и на щеке —
Всех её дел – быть выспавшейся да резвой,
Доплывать до линии волнорезовой;
Путешествовать налегке.

И пока он грызёт губу, выбирая между простым и
клетчатым,
Готовит наспех что-то из курицы и фасоли,
Идёт отгонять машину из гаража;
Всех забот её на день – ну, не обуглить плечи там,
Не наглотаться соли,
Не наступить в морского ежа.

И когда под вечер в кафе он думает – тальятелле
Или – вот кстати – пицца;
Она остёется, ужинает в отеле,
Решает в центр не торопиться.

Приобретает в жестах некую величавость,
Вилку переворачивает ничком.
Арабы все улыбаются ей, курчавясь,
Как Уго Чавес,
И страстно цокают язычком.

И пока город крепко держит его когтями
И кормит печалью, а иногда смешит —
Она хочет думать, что её здесь оттянет,
Отъегиптянит,
РазШармашит.

Нет, правда, её раскутали здесь, раздели
И чистят теперь, изгвазданную в зиме.
Не нужно ей знать, кто там у него в постели,
на самом деле.
И на уме.

9 марта 2007 года

Sharm el-Sheikh

Встречу – конечно, взвизгну да обниму.
Время подуспокоило нас обоих.

Хотя всё, что необходимо сказать ему
До сих пор содержится
В двух
Обоймах.

* * *

Это такое простое чувство – сесть на кровати,
бессрочно выключить телефон.
Март, и плюс двадцать шесть в тени, и я нет, не брежу.
Волны сегодня мнутся по побережью,
Словно кто-то рукой разглаживает шифон.

С пирса хохочут мальчики-моряки,
Сорвиголовы все, пиратская спецбригада;
Шарм – старый город, центр, Дахаб, Хургада.
Красное море режется в городки.

Солнце уходит, не доигравши кона.
Вечер в отеле: тянет едой и хлоркой;
Музыкой; Федерико Гарсиа Лоркой —
«Если умру я, не закрывайте балкона».

Всё, что привёз с собой – выпиваешь влет.
Всё, что захочешь взять – отберет таможня;
Это халиф-на-час; но пока всё можно.
Особенно если дома никто не ждёт.

Особенно если лёгкость невыносимая – старый бог
Низвергнут, другой не выдан, ты где-то между.
А арабы ведь взглядом чиркают – как о спичечный
коробок.
Смотрят так, что хочется придержать на себе одежду.

Одни имеют индейский профиль,
другие похожи на Ленни Кравитца —
Нет, серьёзно, они мне нравятся,
Глаз кипит, непривычный к таким нагрузкам;
Но самое главное – они говорят «как деля, красавица?»
И ещё, может быть – ну, несколько слов на русском.

Вот счастье – от них не надо спасаться бегством,
Они не судят тебя по буковкам из сети;
Для них ты – нет, не живая сноска к твоим же текстам,
А девочка просто. «Девочка, не грусти!»

* * *