Непогасшее солнце

Я мог убираться в комнате целый день и всё равно был недоволен. Мать не даёт мне прибраться в квартире, она говорит, что стены запомнили моего отца, а тряпками, мылом и водой, мы его смоем.

Оба моих родителя поехали головой, а я боюсь, так сильно опасаюсь, стать третьим сумасшедшим в семье Эвансов.

Никита Эванс, Константин Эванс, Кристина Эванс – самая сумасшедшая семья в городе.

Я уезжаю на месяц. Беру с собой практически все свои вещи, и оставляю половину своих сбережений матери. Мне хотелось заплакать, когда мама не хотела отпускать меня, держа за плечо около открытой двери на выход, но я давно разучился лить слёзы. Становиться взрослым пришлось чуть раньше, чем мне хотелось.

Иду к автобусу, нужно пройти 6 километров, но мне это в радость. Я люблю гулять один, особенно когда на улице тепло.

Я всё ещё слышу голос мамы, он повышается и становится до ужаса тихим. Ни автобусы, ни дети, что кричат на всю улицу, не заглушают её сдавленный, трескучий голос: «Уйдешь, меня больше не увидишь!» «Прочь!» «Сынок, прошу, не уезжай, – всхлип. – Кто же за отцом поухаживает».

Сама она ходить к нему отказывалась, говорит, слишком постарела с того дня, когда его засудили. Не хочет показываться перед ним такой… не молодой… и не невинной…

Как только у меня появится своя семья, я не позволю им страдать, как сам и как моя мать. В последнее время я часто думаю о женитьбе, но последняя моя попытка отношений закончилась неудачно:

Её звали Полина, для меня она была красивее всех, но другие считали её серой, некрасивой мышью, она просила защищать её от других, чем я и занимался, пока не загремел в полицейский участок и не отсидел 15 суток. Тогда я понял, что иду по дороге отца, а не по своей. Я любил девушку, но пришлось разорвать отношения. Полина хотела не любви, а самоутверждаться с помощью моей силы.

Алиса

Я свободна!

Два года подряд я рассказывала о произошедшем, а сегодня дала последние показания, и моя старая жизнь обнулилась. Я начну жить по-новому, постепенно перестану бояться, оглядываться, а самое главное, я начну общаться с противоположным полом.

Никита, мой новый знакомый, мне понравился, он первый увидел, как я прощаюсь со своей старой жизнью: выкинула обручальное кольцо, которое носила для вида, чтобы люди рядом думали, что меня будут искать, если я пропаду.

Две мои подруги Рита и Валерия, пошли со мной по новому пути, мы втроём едим в санаторий, где они будут помогать мне в достижение моей главной цели: Доверять мужчинам.

 Начну я с Никиты, который приближается к автобусу и ко мне, всё быстрее. Почему-то я не могу смотреть ему в глаза. Цвет радужки его глаз меня пугает так, что ничего не пугало уже как два года: золотой песок под голубоватой водой – его глаза были чуть темнее такого цвета, необычно, красиво, и… пугающе.

– Ты про него говорила? Он тебе лыбится, – Рита у моего уха, она шепчет и смотрит на Никиту.

Я смотрю на серые кеды парня, которые практически идентичны цвету пыльного асфальта.

Безумное желание посмотреть на его лицо, но я боюсь, неосознанный страх возникает в голове и проходит по всему телу, к пяткам.

– Привет, я так понимаю вы те самые сильные подруги Алисы? – он засмеялся, но уверенности в смехе я не прочувствовала.

– Вот как она охарактеризовала нас, – сказала Рита и отошла от меня, протягивая руку Никите.

Парень посмотрел на её тыльную сторону ладони и пожал ей руку, на что моя подруга нахмурилась.

– Рита у нас девушка, привыкшая к поцелуям, – Валерия рассмеялась, а Рита легонько ударила её по плечу.

Я непохожа на подруг, а так хотелось бы. Они весёлые, ничего не боятся, готовы к приключениям, и рады познакомиться с новыми парнями.

Никита провёл пальцами по лбу, затем запустил их в светлые, кудрявые волосы и улыбнулся.

– Я не совсем дружу с хорошими манерами.

Парень поставил чемодан между ног и зажал одной рукой пластиковую, потёртую ручку.

У меня две сумки, которые натёрли мне плечо. Я кинула их на асфальт, и меня перекосило, когда я поняла, сколько грязи принесу в номер.

Водитель, в одном лице и гид, проверил наши путёвки и паспорта, затем впустил нас в душный автобус.

Рита и Валерия сели рядом друг с другом, резко прыгнув на сиденья. А я, неподвижно стояла около Никиты и не понимала, как поступать. Он смотрел на меня, а я рассматривала мелкий шрам на его щеке.

– Хочешь сесть к окну?

Парень отошёл с желанием пропустить меня, но я в отрицании покачала головой.

– Она сидит только около прохода, – пояснила Валерия.

Никита, кивнув пару раз, прошёл мимо меня и плюхнулся на сиденье у окна. Я бросила сумки на полку сверху и села рядом с парнем. Я подвинулась от Никиты подальше, чтобы наши плечи не касались.

На моём теле, душе и сердце, много рубцов, они, как раны, уже зажили, но отпечатки остались.

Я боюсь повторения того, что со мной произошло. Никогда не хочу услышать слова о солнце.

– Я впервые еду в санаторий, раньше я бывал только на море, и то с родителями, – сказал Никита, когда автобус тронулся.