Читаем Непокобелимый (с иллюстрациями) полностью

Непокобелимый (с иллюстрациями)

Кицунэ Миято

К озеру окно выходит третье:

У причала яхты в ряд стоят,

Чтоб ловить всегда попутный ветер

Ловкость всех превыше, говорят…

Распростёрся лес перед четвёртым,

Из окна его не приручить…

Этот лес опасный, непокорный,

Надо смелым быть, чтобы там ходить.

Поле, озеро и лес, и горы

Зажигают в сердце каждом свет…

Я люблю их, и к чему же споры

Вот уж много, много, много лет?

Я задам вопрос, ответьте, братцы,

И спросите тех, кто вам знаком:

Разве может Замок отказаться

От любого из своих окон?..*

Перевод с русского на английский дался тяжело. Под гитару он мог спеть песню и даже написать её русский текст на бумаге, а вот при «переключении» сознания на английский, видимо, из-за того, что знание языка было связано с передачей магии, русский язык казался незнакомым и чужеродным. Сергей даже тогда запаниковал, что забывает родную речь, и решил официально учить русский. Регулус посоветовал заниматься со своим другом Барти, который был настоящим полиглотом и чуть ли не каждые полгода учил новый язык. Впрочем, младший брат тоже решил начать учить русский. И Сергей старался почаще говорить с ним на русском, чтобы не забывать. С переводом песен дело двигалось не очень быстро, так как Сергею пришлось выстраивать ассоциативные цепочки, чтобы передать смысл и содержание песен. Ну, а после истории Питера с подслушанным разговором Сергею пришла идея внести в песни, которые в своё время поднимали Россию, и какие-то местные реалии. Написать что-то, что будут петь. Свои «дворовые песни», которые бы заставили магов задуматься. Революция в головах студентов, которых втравливают в войну. Небольшая подлянка Дамблдору, который, как оказалось, всё горазд делать чужими руками, сам оставаясь чистеньким и светлым. Всех не заткнуть. А запретишь что-то — будут делать назло. Поэтому Сергей был очень рад, когда Питер сказал про письмо шестикурсницы. Это значило, что его труды не пропадут зря.

— Похоже на Хогвартс, — после того, как он закончил петь «Четыре окна», сказал кто-то.

— Думаю, первое окно — это был Хаффлпафф, второе — Рейвенкло, третье — Слизерин, а четвёртое — Гриффиндор, — предположила Лили.

— Необычные сравнения, но… интересно, — кивнул Римус, который сидел напротив них.

— Ещё! Давай, Блэк, жги! — свистнули откуда-то с дальнего столика, кажется, слизеринцы. — Давай про дракона.

— Про дракона, так про дракона, — усмехнулся Сергей. — Только прошу подпевать и погромче. Припев там простой.

Он начал проигрыш, который был довольно лиричным для такой динамичной песни «про дракона», которую он переделал из «Не рубите дерева» группы «Любэ», хорошо поднявшейся во время Перестройки. Кто уже был знаком с песней из его «концерта» в экспрессе, начали мычать в такт.

— Всех талантливых ребят Хогвартс ждёт, говорят,

Стены там сплошь гранит, над воротами — щит.

Чьей-то твёрдой рукой вписан там девиз такой:

«Ты дракона, что лежит, не буди, пусть дальше спит»… — начал Сергей.

— Спящего дракона вы не будите!

Не губите всё, что есть, не губите!

Раз написан тот девиз, значит, ты остановись,

Не губите всё, что есть, не губите! — гаркнули вместе с ним те, кто знал припев.

— М-м-м-м-м… — перешёл ко второму куплету Сергей.

Был я молод и удал, довелось, повидал:

Переступишь лишь черту — упадёшь в черноту.

Раз нарушишь тот запрет, и тебя больше нет…