Непокобелимый

В камере предварительного заключения его прозвали «Звездой» из-за фамилии и съёмок в кино, узнали, что он каскадёр. Заключённые в СИЗО были очень разные: и откровенные уголовники, и вроде бы интеллигентные люди. Пословица «От сумы и от тюрьмы не зарекайся» всегда актуальна в России, особенно в наше трудное время. Перестройка. Сколько создано банд из вчерашних спортсменов, героев-афганцев? Сколько народу подалось в бизнесмены и погибло под пулями конкурентов, рэкетиров, «крыши»? Никто не застрахован ни от чего, вон и Листьева застрелили в прошлом году, даром что президентом ОРТ был, хорошие слова мужик говорил, столько передач вёл… Сергей был лично с ним знаком. И предпочёл бы, чтобы всё же убили только его, оставив Наташу и детей, но вот как получилось.

В следственном изоляторе сидели по обвинению в разных статьях, но следователь намекнул Сергею, что ему не стоит называть причину заключения. Детоубийц не любил никто. Люське было всего десять, у какого зверя поднялась рука на его дочь, Сергей не знал и боялся, что уже не сможет узнать.

Он подошёл к массивной двери их камеры.

— Заключённый Звезднев, к следователю на выход. Руки за голову, лицом к стене.

Следователь был совсем другой, не тот, что прежде, и сразу не понравился Сергею: было что-то такое в хитрых крысячьих глазках, отчего сердце тоскливо ухнуло куда-то в ледяную пропасть, а в голове набатом прозвучало: «как есть — продажный».

* * *

После разговора с новым следователем Сергея шатало. У него в машине при повторном обыске нашли «неопровержимые улики» и орудие убийства — пистолет с глушителем. Для всех своих друзей, для тёщи с тестем, для всех знакомых он будет убийцей собственной семьи, который разыграл трагедию. Даже нашлась «гражданка С.», которая подтвердила, что они были давними любовниками и ради неё Сергей задумал избавиться от семьи, обставив это как месть конкурентов в его развивающемся бизнесе. И «гражданин П.», на которого Сергей указал ранее, как подозреваемого в убийстве его семьи, имеет алиби, которое подтвердили все двенадцать его помощников.

Перед глазами всё плыло, голова пылала, во рту першило. Внезапно пол под ногами дрогнул, и Сергей упал, практически уткнувшись носом в необычный предмет, которому было совсем не место на сером бетоне тускло освещаемого тюремного коридора: старинные карманные часы. На серебристом корпусе была гравировка. Приглядевшись, Сергей узнал бабочку семейства бражников, у них были примечательные толстые тельца и узкие крылья. Самым известным бражником был бражник «мёртвая голова», крупная и действительно жутковатая бабочка, которую Сергей как-то раз видел в Крыму на съемках. Та, которая была на гравировке, казалась белой, так как насечки вокруг создавали тёмный фон. На мохнатом тельце были тёмные пятнышки, расположенные по кругу.

Охранник отчего-то молчал, не окрикивая и не заставляя подняться, да и сам воздух был странным, вместо затхлости пахло озоном, словно тут прошла гроза. Сергей протянул руки и коснулся часов.

В следующее мгновение ему показалось, что его засосало в какую-то чёрную дыру, причём очень узкую и рассчитанную максимум на хомячка.

Коридор СИЗО пропал, вместо него Сергей оказался в помещении, которое сильно походило на кабинет гендиректора «Мосфильма» — Досталя, но вместо Владимира Николаевича за столом в кресле сидел молодой мужчина, ровесник Сергея.

Молчание затянулось. Они рассматривали друг друга, и никто не спешил начинать разговор.

Сергей зачитывался произведениями Булгакова, особенно «Мастером и Маргаритой», и подозревал, что видит перед собой Воланда или кого-то из его слуг. Налицо мистическое перемещение из «Матросской Тишины» на «Мосфильм» — это раз, да и лицо незнакомца было утончённым, аристократичным и с какой-то усталой «дьяволинкой» — это два.

Мелькнула и третья мысль: если он для чего-то нужен этому «Мессиру», то, значит, и тот может что-то сделать для него. Да, Сергей был готов заложить свою бессмертную душу или чего там просят подобные существа, чтобы повернуть время вспять и спасти своих родных. Но всё же следовало подтвердить свои догадки, и Сергей чуть приподнял запястья, скованные наручниками.

— Можете меня освободить? — предельно вежливо спросил он, внимательно наблюдая за незнакомцем.

Если бы тот начал суетиться, подыскивать ключи или воспользовался кусачками, то, конечно, и речи бы не было ни о какой мистике, но последовал лишь небрежный пасс рукой, и Сергей был свободен. В груди быстро застучало сердце, наполнившееся самым страшным наркотиком — надеждой.

— Меня зовут Сириус, — с каким-то лёгким неуловимым акцентом представился незнакомец.

— Сириус? — переспросил Сергей. — Это… Как звезда Сириус из созвездия Большого Пса? Самая яркая на небе.