Непокоренный Ленинград

Если во время обстрела повреждались школьные здания, то повреждения быстро устранялись. Выбитые окна не заделывали фанерой. Как ни трудно было в городе со стеклом, для школ оно в таких случаях выделялось. Приходилось очень экономно расходовать бумагу, но все же ленинградские школьники имели тетради. К началу учебного года в школах было немало ребят, еще не оправившихся от шокового состояния, в которое повергла их первая блокадная зима. Выжив, они вместе с тем на какое-то время как будто утратили интерес ко всему окружающему, были замкнуты и неразговорчивы, все их мысли были сосредоточены на ожидании завтрака или обеда. Учителя и товарищи постепенно возвращали таких школьников к их нормальному состоянию. Большое значение имело введение для них рационного питания. Оно особенно подкрепило силы ребят старше 12 лет, так как значительно превышало норму продуктов, полагавшуюся на иждивенческую карточку. Благодаря этому улучшилось здоровье многих учащихся, ослабевших в первую военную зиму.

В зимние месяцы 1942/43 г. оживилась работа комсомольских и в особенности пионерских организаций. Последние в 1941/42 учебном году, когда ребята младших классов не ходили в школу, практически не вели никакой работы. С началом нового учебного года в ленинградских школах были созданы пионерские дружины и отряды, проводились сборы, деятельность пионерских организаций стала неотъемлемой частью школьной жизни. К началу зимы все школы были обеспечены достаточным количеством дров. В их заготовке деятельно участвовали учителя, школьники старших и даже младших классов. Несмотря на это, для многих школ, ранее имевших центральное отопление, наступление зимы вызвало определенные трудности. Учительница С. Н. Саговская в своих воспоминаниях нарисовала типичную для таких школ картину: "Паровое отопление в школе не действует. Топятся самодельные печки-времянки. Тепла от них мало, зато дыма много... Но как бы ни топилась времянка, а в классах холодно"{456}.

Часть школ, размещавшихся или временно переведенных в здания с печным отоплением, оказалась в гораздо лучших условиях. Здесь печи надежно согревали помещения. Пальто можно было оставлять в раздевалке. В классах было тепло, как до войны. Общие трудности сближали учителей и учащихся. Большинство школьников старались учиться как можно лучше. С теплотой отзывалась в дневнике о своих учениках в ноябре 1942 г. учительница А. Н. Миронова: "Какие замечательные у меня дети в классе". Особенно отличала она тех, кто продолжал учиться, потеряв своих родителей. "11 человек не имеют матерей и отцов, у 5 человек умерли и у 6 человек матери на оборонительных работах"{457}.

Настоящими подвижниками были и сами учителя. Трудно было вести занятия в блокадную пору, нелегко было и готовиться к урокам. С. Н. Саговская писала: "Вспоминаются и зимние вечера дома. Холодно и здесь. На ногах валенки, на плечи накинуто пальто, иногда одеяло. На столе коптилка: маленький язычок пламени слабо освещает комнату. Передо мной ученические тетради. Напрягаешь зрение, разбирая почерки учащихся; здесь же рядом книги и всегда кипа газет. Роешься в них, делаешь пометки, вырезки, выбираешь материал, который можешь использовать на уроке. Составляешь диктовки на новом материале, примеры для разбора, тексты для пересказов. Работа интересная. Увлечешься и забудешь все тяжелое, что приходится переживать. А если урвешь время на чтение книги, то и совсем хорошо"{458}.

Ленинградские учителя имели возможность получать постоянную методическую помощь в Институте усовершенствования учителей, где устраивались лекции, консультации, курсы усовершенствования, велись настойчивые поиски новых, наиболее эффективных в условиях блокады форм работы.

В 1942/43 учебном году из высших учебных заведений в Ленинграде велись занятия только в трех медицинских институтах: 1-м и 2-м Медицинском и Педиатрическом. Общее число студентов-медиков равнялось 1500 человек{459}. В остальных высших учебных заведениях занятий не было: они или находились в эвакуации, или были законсервированы. При этих вузах работали лишь производственные мастерские, выполнявшие в основном фронтовые заказы. Оставшиеся после эвакуации научные работники также были привлечены к выполнению заданий оборонного характера.