Непокорная

На этот раз я точно знала, что слезы, которые заструились по щекам Афродиты, были слезами счастья.

— Вас обеих ждет долгая дорога. Большую часть ее вы пройдете вместе. Полагайтесь друг на друга, дочери мои. Прислушивайтесь к себе, доверяйте тихому голосу, что звучит внутри каждой из вас.

Затем Богиня повернулась ко мне.

— У-ве-тси-а-ге-я , впереди страшная опасность.

— Да, знаю. Ты ведь не хочешь этой войны?

— Нет, дочь моя, не хочу. Но я говорю о другой опасности.

— Но раз ты не хочешь войны, почему ты ее не остановишь? Неферет не посмеет тебя ослушаться! Она обязана подчиниться твоей воле! — кричала я, сама не понимая, отчего так разошлась, тем более, что Никс смотрела на меня божественной невозмутимостью. Никс ответила на мой вопрос вопросом:

— Как ты думаешь, какой самый главный дар я вручаю своим детям?

Я изо всех сил задумалась, но в моей голове бешеным калейдоскопом зароились обрывки мыслей и разрозненные догадки.

— Свободу воли! — звонко и уверенно ответили Афродита.

— Совершенно правильно, дочь моя! — улыбнулась Никс. — И вы знаете, что своих даров я обратно не забираю. Дар становится частью личности и, реши я вдруг принудить кого-то к повиновению, лишив однажды врученного дара, я бы уничтожила саму личность.

— Но, может, Неферет послушает, если ты явишься к ней и поговоришь, как сейчас с нами? — предложила я. — Она же твоя Верховная жрица и обязана тебе внимать!

— Мне очень жаль, но Неферет решила больше не внимать мне. Как раз об этой опасности я и хочу тебя предупредить. Неферет внемлет другому голосу, который уже давно нашептывает ей искушающие речи. Долгое время я наделялась, что любовь ко мне заглушит этот голос, но этого не случилось. Зои, Афродита часто говорит тебе очень мудрые вещи. Почаще прислушивайся к ней. Она сказала, что власть меняет характер, и это так. Власть неизбежно меняет и своего носителя, и его окружение. Однако заблуждаются те, кто считает, будто могущество обязательно калечит своего хозяина. Это было бы слишком большим упрощением.

С каждым произнесенным словом образ Богини становился все призрачнее, напоминая подсвеченный луной туман, что поднимается ночью над полем.

— Стой, не уходи! — закричала я. — У меня еще столько вопросов!

— Жизнь предоставит тебе выбор, сделав который, ты найдешь ответы.

— Но ты сказала, что Неферет теперь прислушивается к другому голосу? Значит, она больше не твоя Верховная жрица?

— Неферет сошла с моего пути и выбрала хаос, — призрачный образ Богини подернулся рябью. — Но ты же знаешь, что я свои дары обратно не забираю, поэтому не стоит недооценивать могущество Неферет. Ненависть, которую она пытается разбудить, — очень опасная сила.

— Никс, ты меня пугаешь! Я… я постоянно совершаю ошибки, — лихорадочно забормотала я, — Особенно в последнее время.

Богиня снова улыбнулась. — Твое несовершенство есть лишь часть твоего могущества. Ищи силу в земле, а ответы на вопросы — в преданиях народа твоей бабушки.

— Было бы куда надежнее, если бы ты просто объяснила, что я должна знать и делать, — вздохнула я.

— Как и все мои дети, ты должна обрести свой путь и сделать свой выбор, перед которым рано или поздно встает каждое дитя земли: хаос или любовь.

— Порой хаос и любовь похожи, как две капли воды! — буркнула Афродита.

Я видела, что она изо всех сил старалась выказать уважение к Богине, но в ее голосе ясно прозвучало раздражение.

Ее слова нисколько не смутили Никс. Богиня понимающе кивнула и сказала:

— Да, это так, но стоит приглядеться повнимательней, как станет ясно: хаос и любовь равно сильны и невероятно соблазнительны, но при этом отличаются, как лунный свет от солнечного. Помните, драгоценные дочери мои… Я всегда буду в ваших сердцах… Всегда рядом, всегда с вами…

Мерцающий серебристый свет вспыхнул в последний раз — и Богиня исчезла.

ГЛАВА 9

— Черт подери! Хаос и любовь одно и тоже, но не совсем. Неферет по-прежнему обладает властью, но больше не слушается Никс. И еще пытается разбудить какую-то ненависть, причем очень опасную. То ли это в переносном смысле, и Богиня имела в виду войну с людьми, то ли речь идет о чем-то конкретном, типа жуткого монстра, который способен всех нас сожрать. Ну, вроде напавшего на меня сумрачного ужаса, о котором я даже спросить не успела! Черт побери опять и еще сто раз! — бормотала я, когда мы как ошпаренные неслись на Совет, и, похоже, опаздывали.

— Что ты на меня уставилась? Богиня и мне своих загадок отвесила столько, что не разобраться! Я человек, и в то же время не только человек. Что это значит? И как мое человеческое начало может быть таким сильным и таким гадким одновременно — ведь я все равно не люблю людей?! — Афродита вздохнула и провела рукой по волосам. — Проклятье, совсем растрепались! — Она повернулась ко мне. — Заметно, что я плакала?

— В тысячный раз отвечаю — нет! Ты отлично выглядишь!

— Вот дерьмо! Так и знала. Значит, выгляжу ужасно!

— Афродита, я же сказала, что ты отлично выглядишь!

— Ну, отлично это для обычных людей, а для меня дерьмово!