Непокорная

— Его светлость приказал поместить вас здесь. Если вам что-нибудь нужно, скажите мне. Сейчас принесут ваш багаж, а я распоряжусь насчет ужина. Уверена, что вы проголодались.

Мэри Маргарет с облегчением вздохнула. Она боялась, что миссис Брустер каким-то образом узнала, что граф предложил ей стать его любовницей. Но даже если экономке это и было известно, она разговаривала с Мэри Маргарет как с леди.

— Благодарю вас, миссис Брустер. Та ласково улыбнулась.

— Я знаю, что значит впервые попасть в Лондон. Мне также известно, какая работа вам предстоит. Постараюсь вам помочь.

Мэри Маргарет сморгнула слезы — она очень устала. Миссис Брустер отворила дверь, и Мэри Маргарет вошла в комнату. Дверь за ней закрылась. Она замерла — ноги приросли к полу. Тут какое-то недоразумение, так как подобное великолепие не для нее. Мэри Маргарет рывком открыла дверь и, увидев удаляющуюся по коридору миссис Брустер, побежала за ней.

— Мадам! Миссис Брустер! Вероятно, произошла ошибка. Я — компаньонка, а не гостья.

— Нет, мисс, ошибки нет. — Миссис Брустер покачала головой. — Его светлость сам указал на эти покои.

О боже! Рейвенсфорд, несмотря на ее отказ, продолжал заказывать ей лучшие комнаты на постоялых дворах, но она рассчитывала, что в Лондоне все войдет в более привычное для нее русло.

— Спасибо, миссис Брустер. — Девушка сделала шаг назад. — Простите за беспокойство.

— Все в порядке, мисс. Я так и думала, что вы удивитесь.

Что на это скажешь? Мэри Маргарет кивнула и, повернувшись, ушла. Ей необходимо уединиться и все осмыслить. Но прежде всего она должна освоиться в комнате, которая была размером с дом Эмили. Теперь понятно, почему Томас так ожесточился — ведь он привык к подобным апартаментам.

Ярко-зеленые шелковые шторы были отдернуты, и лучи вечернего солнца проникали в комнату. Высокие, от пола до потолка, окна выходили на задний двор и сад с переплетающимися дорожками, создающими причудливый лабиринт. В углу Мэри Маргарет разглядела беседку, и ей захотелось как можно скорее там побывать. Ноги утопали в пушистом, роскошном ковре с рисунком из виноградных лоз, плюща и нежных розочек на зеленом фоне. Около столика красного дерева, инкрустированного сандаловым, стояли два роскошных кресла с полосатой розовой обивкой и зеленой окантовкой. На огромной кровати с зелено-розовым пологом возвышались необъятных размеров подушки. Да она потеряется на этой кровати. А вот граф нет…

Мэри Маргарет покраснела и закрыла лицо руками. Как такая мысль могла прийти в голову? Ответ прост — она вспомнила его пламенный взгляд, когда он ждал от нее ответа. Она не будет его любовницей, но не может не желать стать для него чем-то большим, чем компаньонкой его матери.

Она взяла себя в руки. Не стоит забывать, насколько он выше ее по положению, а также то, что она собирается обокрасть графиню.

Мэри Маргарет тряхнула головой, чтобы отогнать мучительные мысли, и прошла через комнату к другой двери. Там оказалась гардеробная. Она не удержалась от горького смеха — вот уж эта комната ей совершенно не нужна, так как у нее всего три платья, испорченный плащ, одна пара ботинок, которые от дождя и грязи пришли в негодность, и еще легкие кожаные туфли. Она захлопнула дверь. Рейвенсфорд чрезмерно щедр. Будет что написать Эмили. И письменный стол для этого есть — дамский секретер со всеми необходимыми канцелярскими принадлежностями примостился между двух окон. Она уселась за него, взяла лист бумаги с графским гербом и, окунув перо в чернильницу, начала писать.

Уже стемнело, когда Мэри Маргарет закончила свое послание. Она подняла голову, так как в дверь постучали — ее ждал обед, а затем ванна. Да, это совсем не похоже на жизнь у графини.

Прошло три недели. Мэри Маргарет поставила вазу с большим букетом сирени между двумя высокими окнами в гостиной и вытерла лоб. Городской дом был готов. Если она в чем-нибудь сомневалась, то ей на помощь приходили слуги и секретарь графа. Даже графский камердинер Стивенс все одобрил.

Сегодня приезжают графиня и Аннабелл Уинстон. Мэри Маргарет ждала их с мрачным предчувствием, зная, что хозяйка все равно отыщет недостатки. Так было в Ирландии, и здесь наверняка повторится то же самое. Но она старалась изо всех сил и испытывала удовлетворение от своих трудов.

— Вы прекрасно поработали, мисс О’Брайен.

Она вздрогнула. От мягкого баритона графа по ее спине пробежали мурашки.

— Я не хотел вас испугать.

— Я не слышала, как вы вошли, милорд. Благодарю вас. Я не справилась бы без помощи слуг и вашего секретаря. Мистер Картчнер просто незаменим.

— Согласен с вами. А мои слуги — лучшие в Лондоне. Я рад, что они смогли вам помочь.

Наступило неловкое молчание. Мэри Маргарет лихорадочно придумывала, что еще сказать, но ничего не приходило в голову.

— Вам нравится ваша комната, мисс О’Брайен?

Этого вопроса она совсем не ожидала.

— Очень красивая. Я в таком великолепии никогда не жила. — Она нервно рассмеялась. — Каждое утро я должна ущипнуть себя, чтобы убедиться — это мне не приснилось. Я была уверена, что меня поместят на четвертом этаже вместе с остальными слугами.