Непокорная

– Разумеется, – со смехом ответила Йоханна и снова обратила взгляд на город.

Сложенная из обожженного кирпича высокая оборонительная стена с множеством башен выглядела весьма внушительно. Над ней возвышались церковные колокольни, а в конце дороги, ведущей в город, Йоханна увидела огромные ворота, через которые проходило множество людей.

Бартош остановился у ворот и обратился к стражам:

– Да пребудет с вами Бог! Меня зовут Бартош Смулковский, а это – господа Ян и Кароль Выборские.

– У вас есть с собой паспорта? – спросил офицер стражи, и Йоханна убедилась, что за путешественниками, приезжающими в Варшаву, внимательно следят.

– Конечно, – ответил Бартош и вручил ему свои документы.

С некоторым колебанием Карл последовал его примеру. Йоханна тоже вытащила запечатанное письмо, в котором утверждалось, что ее имя – Ян Выборский. На мгновение девушка подумала, что они с Карлом едва ли лучше Матиаса и мачехи, поскольку тоже подделывали официальные документы. Однако они сделали это по необходимости, а не из жадности, как их единокровный брат и Геновева.

Офицер взглянул на паспорта и вернул их:

– Можете проезжать. Где вы остановитесь?

– В городском дворце князя Любомирского, – сообщил Бартош.

Этой информации оказалось достаточно, чтобы стражи впустили путников в город.

Пока они ехали, Йоханна спросила у Бартоша:

– Как думаешь, нам будут рады? Может, лучше поискать гостиницу?

– Гостиницы в Варшаве плохие, там можно набраться блох, – ответил Бартош. – Те, у кого есть друзья или родственники среди местных жителей, предпочитают останавливаться у них. К тому же мой князь в определенном смысле в долгу перед вами, ведь вы спасли жизнь трем его подданным.

– Надеюсь, ты прав, – ответила Йоханна, но приготовилась к тому, что им с братом все же придется искать себе другое пристанище.

2

Опасения Йоханны оказались необоснованными. Гофмейстер князя был близким другом отца Бартоша и сразу же выделил им с Карлом комнату, а Войслава определили ночевать в конюшне с лошадьми. Йоханна была довольна. Карл же поморщился, когда вместе с сестрой вошел в комнату и горничная, которая провела их туда, удалилась.

– В пути у нас не было иного выхода, – сказал он, – но теперь у каждого из нас должна быть отдельная спальня. Несмотря на то что мы брат и сестра, нам неприлично ночевать в одной комнате.

– Будь осторожен, а то тебя кто-нибудь услышит! – предостерегла его Йоханна.

Карл раздраженно махнул рукой:

– Здесь, в Варшаве, ты снова можешь облачиться в женскую одежду!

– Я сделаю это только тогда, когда узнаю, кто именно из родственников готов нас принять.

– Для этого нам нужно отправиться во дворец и побеседовать с людьми. Возможно, там нам помогут…

– В крайнем случае мы обратимся непосредственно к королю. Мама говорила мне, что Собеские тоже наша родня. – Йоханна указала на кувшин и керамический таз, стоявшие на небольшом буфете. – Мне бы очень хотелось как следует помыться. Покараулишь за дверью?

– И что я должен отвечать, если кто-нибудь спросит меня, что я там делаю?

– Скажи, что мы поссорились и ты не хочешь меня видеть. К тому же наша комната расположена в отдаленном уголке дворца. Здесь редко кто бывает.

Карл подумал, что его сестра относится к своему положению слишком уж легкомысленно, и поэтому решил, что лучше всего им как можно скорее добраться до родственников, где дамы смогут позаботиться о Йоханне. Чтобы дать сестре возможность помыться, он вышел из комнаты и уселся в коридоре на каменном подоконнике.

Как и предсказывала Йоханна, никто его не побеспокоил, и у Карла было время на то, чтобы обдумать их положение. Он все еще считал, что они с сестрой поступили правильно, сбежав из дому, но ему бы очень хотелось, чтобы их дед или хотя бы дядя Гжегож были живы. Теперь же они с Йоханной зависели от щедрости и милосердия людей, с которыми их связывало очень дальнее родство.

– Можешь войти!

Крик Йоханны положил конец размышлениям. Карл поднялся и вошел в комнату.

– Я использовала только часть воды, остальная еще чистая. Если хочешь, можешь тоже помыться, – сказала девушка.

Карл подошел к тазу, но затем снова повернулся к сестре:

– Нам нужно отдать в стирку свои вещи.

– Сначала самые грязные, а затем и остальные.

Йоханна тут же принялась собирать несвежую одежду. Карл тем временем обнажил торс и торопливо начал мыться.

– Если хочешь, я тоже выйду в коридор, – предложила Йоханна.

Она считала это излишним жеманством, ведь в детстве они с Карлом видели друг друга голыми, и она знала, как ее брат выглядит под одеждой. Но затем Йоханна вспомнила о том, что сама не пожелала раздеться перед ним. Ее грудь выросла, а на лобке появились негустые волосы; эти метаморфозы немного смущали ее.

– Если тебе нетрудно, – ответил Карл. Когда его сестра вышла из комнаты, он торопливо закончил свой туалет и вскоре позвал ее обратно.

Оказалось, это произошло как раз вовремя: едва Йоханна успела сесть на табурет (который вместе с кроватью, буфетом и платяным шкафом составлял скромный интерьер их комнаты), как дверь открылась и внутрь вошел Бартош.