Непокорная для Бешеного

Как ужасно ощущать себя куклой, которой вот-вот оторвут голову!

Открыла глаза и прохрипела:

— Нет.

Глава 6

=Бешеный=

Ее страх можно было жрать ложками. От хриплого «нет» меня бросило в жар. Сломать бы ее сейчас, но нет, хочу другой мести. Могу я насладиться черной радостью хоть раз в жизни?

Губы, полные и искусанные, приоткрылись и выдохнули на меня теплый воздух. Я еще наклонился, отчего девушка вросла в спинку сидения. Смотрел в глаза, что переливались темной синевой, и чувствовал, как она пытается не дышать и не шевелиться.

Ужас, который можно было глотать, бурлил в глубине расширенных зрачков.

— Наберешь мужа еще раз, — прошептал, задержавшись возле ее губ, — никогда больше в живых его не увидишь.

Она крупно вздрогнула, на ресницах затрепетали слезы, пальцы сжали сотовый до побелевших костяшек.

И тут мобильный весело запиликал. Я подобрался, придавил жертву взглядом и локтем и прошипел:

— Придумай, что сказать, никто не должен знать обо мне. Только пискни лишнее — шею сломаю, — я надавил немного на горло.

Она тряслась всем телом, но взгляд стал злым.

— Придумать что? Почему меня не будет всю ночь? Или наврать сыну, почему мама больше никогда не вернется? Что именно мне нужно объяснить?!

Дерзкая. И правильные вопросы задает.

— Сыну? — вдруг сообразил я. — У тебя нет детей. Что ты врешь?!

— Я говорю правду, — прошипела она раненой волчицей, преобразилась вся. — У меня есть сын, ему пять… — По ее лицу пробежалась тень, и девушка нехотя добавила: — Приемный. Сын моего мужа от первого брака. Но мне он больше чем родной!

Посмотрела так, будто ждала возражений и собиралась отстаивать свою правду до последнего вздоха.

— Знаю я таких родных — неродных, — скулы свело.

Я не думал, что в этом будет замешан ребенок, похрен чей он, я не собирался мстить через малышей. Для меня до сих пор пропажа Сашки была неподъемной. Не должны дети из-за родителей страдать...

Как жаль, что поздно идти назад — другой возможности отплатить Лютому у меня не будет.

Телефон умолк, но через секунду снова запиликал, весело и непринужденно.

— Ночь, — я ослабил давление на ее шею. — Скажи, что ты домой сегодня не вернешься, а дальше… посмотрим на твое поведение, — провел большим пальцем по ее губам и отодвинулся.

Она судорожно втянула воздух, будто ожидала совершенно иных слов, моргнула растерянно, а потом, будто очнувшись, отпрянула и отвернулась, сбрасывая мой палец со своих губ. Прижала трубку к уху:

— Да, милый. Прости, но мне нужно пересчитать остатки на складе… Надолго, возможно до утра, и тогда я останусь здесь. Нет, помочь некому, я одна. Да, но она ушла сегодня пораньше… По семейным обстоятельствам. Да, ты прав, у меня тоже есть семья, но… Дим, дай Тимку.

Кусая губы, смотрела в окно, будто в темноте что-то видела. По щекам катились слезы, но голос был мягок:

— Тема, сегодня сказку не смогу почитать. Прости. Обещаю, что завтра будет три! Нет, я не бросаю тебя… Тем, всего одна ночь. Хочешь, в выходные сходим в парк? Да, будешь кататься, сколько захочешь. Спокойной ночи.

Медленно опустила телефон на колени. На меня не смотрела, но спросила глухо:

— Вы… отпустите меня? Надеюсь, что так. Я никогда не обманывала сына до этого.

Я не ответил.

Развернул корпус к рулю, вжал педаль газа и направил машину в темноту. Захочу — отпущу, захочу — буду мучить. Что угодно, лишь бы унять бурю в душе. Только, какого хрена ее тон в разговоре с ребенком едва меня не разжалобил? Не ее же сын. Чужих детей так не любят… Сука, врет и не краснеет. Испугалась и пытается выкрутиться, меня обмануть. Да… Врать Береговые умеют прекрасно. Станиславский бы поверил, но не я.

Девчонка после этого вела себя тихо, я и не собирался с ней общаться, даже не смотрел на нее, только прислушивался к дыханию, чтобы фортель не выкинула. В тюрьме боковое зрение и слух — лучшие помощники. Стоит пропустить удар или нападение — ты труп. И я не пропускал, пока не пришла… тварь, способная выбить правду даже из камня. Живой человек для нее — пустой сосуд, и я тогда сломался.

Мы с Варварой ехали несколько часов по трассе, пока не завернули к освещенной уличным фонарем грунтовой дороге и не попали в густой и темный лес.

Я свернул у нужного дерева, проехал еще полминуты и заглушил мотор.

— Выходи, — приказал, не глядя на девчонку. Вывалился наружу, в черноту, окутанную осенним холодом. Запах чистого кожаного салона, легких духов и женского тела бесил, но на улице стало легче.

Я ждал, уперевшись плечом в бок крутой машины. Откуда у этой бледной и бедной крали столько бабла? Неужто братец постарался?

— Ты там уснула? — заглянул в салон и не нашел никого. Дверь была распахнута, а моей пленницы и след простыл.

Глава 7

=Варвара=

Меня трясло всю дорогу. Так, что боялась откусить себе язык. Дышала медленно и глубоко, но успокоения это не приносило. Какое, мать его, спокойствие?! Когда за рулем моей машины сидит отморозок? Как посмотрит, так душа в пятки...