Непокорная. Во власти мага

— Лишь отчасти. — Он шутливо расправил плечи и взглянул на нее снисходительно. — Еще и маг, м? Нравлюсь тебе, детка?

Ясмин расхохоталась и помотала головой — его шутки больше не задевали.

Но Риан вдруг сосредоточился и вышел вперед, точно заметил впереди опасность. Ясмин притихла, идя следом, и любовалась им искоса: ей всегда нравилась его уверенная посадка на лошади. Он шел расслабленно, держа поводья одной рукой и чуть откинувшись назад в седле, покачивался в ритм лошадиных шагов. И нравилась красивая шея с выступающим кадыком и твердый, резко очерченный мужественный подбородок с короткой щетиной. Нравились мягкие, взлохмаченные и чуть вьющиеся волосы, которые на затылке скручивались колечками — так и хотелось запустить в них пальцы.

Сочетание силы и мягкости, мощности и нежности — вот, что было в нем самое притягивающее и удивляющее. И взгляд — манящий, загадочный, который мог сиять светом, а мог в считанное мгновение сверкнуть яростной молнией. И от этого понимания щекотные мурашки пробегали по позвоночнику.

Риан обернулся в полкорпуса и остался серьезен. Подождав, когда Ясмин его догонит, он остановился и посмотрел на нее внимательно.

— Дальше не пойду.

Глухо забилось сердце, и хотелось что-то сказать, а было нечего. Она все решит? Справится с Вальдером? Не попадется больше в его паутину, не попадет в зависимость, как от отца? Больше не будет того магического дурмана, под которым Вальдер лишил воли? Хватило бы сил, чтобы обещать такое. Но и просить, чтобы Риан терпеливо ждал рядом, было, наверное, глупо. А ему… отпускать туда, где Ясмин снова рискует стать удобной и выгодной наложницей.

— Он не посмеет больше, — тихо произнесла Ясмин, твердо глядя в темные глаза, теплые, жгучие, цвета горячего кофе.

— Если ты в это веришь…

Риан склонился к ней, подведя мерина вплотную, коснулся своим коленом ее бедра и слегка притянул за шею. Поцеловал так неуловимо и так мало, что страстно — до колотящей дрожи — захотелось еще.

Ласси нетерпеливо переступила копытами, напрашиваясь идти вперед. Еще немного — и покажутся предместья Джосси, кипарисовая аллея и южный край плантаций. На глазах выступили слезы. Но Ясмин решительно сжала губы, сморгнула слезы и почувствовала, как разгорается внутри огонь упрямства и веры. Все будет так, как она хочет!

— Я все еще люблю тебя, — Риан развернул мерина, обернулся через плечо. И добавил так приглушенно, что сердце снова куда-то ухнуло: — Ясмин…

Не в силах ответить, она только кивнула и наконец пустила кобылу вперед. Сначала шагом, потом перешла на рысь и легкий галоп — все, лишь бы сдержать рвущуюся из сердца радость вперемешку с отчаянием.

От всего этого так перехватывало дух, что оставалось только мчаться, что было сил, не жалея ни себя, ни уже уставшую лошадь — лишь бы жаркий ветер хлестал в лицо и лишь бы казалось, что ты летишь, а не падаешь в пропасть.

Глава 26

Только подъезжая к дому, Ясмин сбавила ход и пустила кобылу шагом, отчетливо чувствуя, как горят от жары и поездки щеки, точно пожар полыхает.

Наконец ее заметили за воротами: и первые, на счастье, были свои. Кардьян!

— Ясмин! Госпожа, куда же вы пропали! О, слава богине, вы живы и невредимы!

Запыхавшийся управляющий отворил ворота и подбежал к Ласси с проворством юнца. Подхватил кобылу под уздцы и тут же помог Ясмин спешиться. Даже руку отнять не спешил, будто желал убедиться, что она не призрак — живая.

— Жива я, Кардьян. — Ясмин нашла в себе силы улыбнуться. — Ну, что тут у вас?

Старик быстро оглянулся по сторонам, не подслушивает ли кто — а со стороны дома уже потянулись другие любопытные.

— Хозяин был в сильной ярости. Приказал вас отыскать, по всем деревням отправил. Думаю, он еще отыграется на нас… — Глядя на Ясмин он вдруг приободрился и даже подмигнул. — Но мы ему покажем. Вы же от него бежали, госпожа? Что этот маг с вами сделал?

— Ничего такого, с чем я бы не справилась, — коротко улыбнулась Ясмин. — Все будет хорошо. Но мне надо с ним говорить…

— А вот и он собственной персоной. Если что, я неподалеку…

Кардьян поклонился и увел Ласси в конюшню, свистнув на ходу мальчишкам-конюхам.

А на дорожке к дому показался Вальдер. Он спустился по широкой лестнице во двор и посмотрел в сторону Ясмин: молча и вопросительно. Кровь прилила к лицу, ещё не остывшему после жаркого солнца и поездке по зною. Она коротко выдохнула, приподняла подол простого деревенского платья и медленно пошла в его сторону.

Каждый шаг стоил немалых сил, точно она преодолевала сопротивление воды.

Она думала, он так и останется стоять отлитой из бронзы статуей, ожидая ее смирённого покаяния и возвращения. Но Вальдер вдруг пошел навстречу: медленно, неторопливо, шаг за шагом.

Ясмин это вдруг напомнило состязания воинов, когда каждый сходится, держа оружие наготове. Ведь они по-прежнему враги? И сейчас предстоит новая схватка…

Но когда она приостановилась в паре шагов, Вальдер сам подошел ближе, и вопреки ожиданиям на его лице не было гнева или ярости за то, что сбежала. В его сощуренных глазах она прочитала интерес.