Непокорное сердце огненного альфы

– Мне кажется, это было необязательно. Я всё равно буду Аделией Вега – той, кто наследует Лас-Амоладерас, хоть в чём я туда зайду, пусть даже нагишом или же в картофельном мешке. И каждый, кому платит моя семья, это прекрасно помнит.

– Не будешь, – покачал головой мужчина. – Сейчас мы с тобой войдём внутрь, притворяясь озабоченной парочкой туристов.

– Да? – окинула его с ног до головы оценивающим взглядом. – Ну, ладно. Как скажешь.

На нём была обычная белая футболка и лёгкие льняные штаны. То есть, вполне подходило. Если не считать, что «его подружка», похоже, чуточку шлюха. Или не чуточку, если вспомнить всё то, что случилось минуту назад. С последней мыслью не только самой себе усмехнулась, но и закусила нижнюю губу.

Всё равно ж шлюха…

А так правдоподобнее выйдет.

Владимир, считавший мои последние мысли, предвкушающе заулыбался.

– Действуй, – произнёс одними губами.

На этот раз улыбку сдержала. Настоящую. Нацепила другую, во весь рот. Тупейшую из всех возможных. И за руку своего спутника внутрь потянула с громким восклицанием:

– Ты обязательно должен попробовать то, что здесь наливают, котёночек мой!

С последним я определённо погорячилась. Там, где обозначение того, кто и кому принадлежит. Но не с обращением. Тут я точно не прогадала.

Что поделать?

Я слегка мстительная…

– Как скажешь, Никки-детка, – покорно согласился тот со мной, промурлыкав ответ на ухо, прикусив мочку не менее мстительно.

Внутренности как кипятком ошпарило. Но внешне я заулыбалась с новой силой. А ещё подумала о том, что пределы мстительности в своих мыслях я знатно приуменьшила. Яхта Демона мне свидетель.

Внутри бара…

Кажется, нас не заметил только слепой.

Как заметили, так и забыли, стоило лишь дотащить своего «котёночка» до барной стойки и заказать две порции фирменного. Чего именно – понятия не имею.

Узнаем потом!

Тем более, что оно не заставило себя ждать.

Нечто мутноватое, но определённо очень крепкое, судя по терпкому запаху. Влила в своего спутника сразу всё поочередно. И ещё заказала.

– Осторожнее, крошка, а то твой котёночек уснёт раньше, чем до дела дойдёте, – прокомментировал громким басом бармен.

Громко рассмеялась. Но подвергать себя ещё одному такому опасному подвигу не стала. Вручила порцию «котёночку», другую оставила себе, даже губы в нём смочила, сделав вид, что глотнула. Призадумалась о том, что если уж и садиться, то на колени.

Млин, Оливейра меня точно убьёт!

Самолично придушит…

– Мы ему не скажем, – шепнул Влад мне в макушку, после того, как притянул к себе.

Нет, не усадил, просто оставил стоять возле себя, аккуратно придерживая за талию.

– Спасибо, – произнесла беззвучно.

Не за то, что не сдаст. За то, что не стал коверкать мою психику новым обстоятельством, за которое мне потом будет стыдно. Вот будь на его месте мой сутки как муж, как раз в точности до наоборот бы сотворил.

– Имя напомни, кого мы ищем.

– Эмануэл Амару.

Влад продолжил утыкаться мне в волосы, а меня всё больше накрывало чувством полной расслабленности. Почти и правда расслабилась, как всё вдруг резко изменилось.

– Нашёл, – вновь шепнул Влад, прежде чем в моё сознание потекли чужие образы в виде воспоминаний.

Ещё один бар?

Нет, не совсем.

Если в том месте и можно было напиться, то будучи зрителем бойцовской арены. На которой бились двое. И один из них определённо побеждал. Даже имя пришло в вместе с этим образом. Цербер. Оно принадлежало ему – тому, кто бился ожесточённо, не ведая пощады и жалости. А другой… Разве у трупа с оторванной головой может быть имя? Уже нет. Вот и толпа его быстренько подзабыла. Все кричали лишь: «Цербер!» – и радовались его безжалостной победе, пока тот стоял на ринге по локоть в крови. Не разглядела лица. Но оно мне и не надо. Ведь за рингом, там, где вела вверх винтовая лестница, один за другим поднимались на второй уровень зала бароны. Все семь. А самым первым – мой отец. Где именно находится это место, тоже всплыло.

А значит, теперь…

У меня есть нужный адрес!

И я обрадовалась этому, кажется, слишком сильно. С этой же мыслью оборвался поток чужих воспоминаний, а я вернулась в реальность, крепко обнимая того, кто помог. А тот, кто с нами недавно делился своими картинами прошлого, заходился в предсмертных конвульсиях, лёжа на полу.

– Сделай вид, что ты в ужасе. Уйдём отсюда под этим предлогом.

Кивнула. Мысленно. С учётом, что я только что наблюдала, и если прибавить регулярные казни в крепости Лас-Амоладерас… изображать праведный ужас у меня вышло слегка запоздало. И довольно фальшиво.

Но на улице мы всё же оказались.

Вот тут я выдохнула с самым искренним облегчением.

– Не волнуйся, нас не запомнили. Только как парочку приезжего и снятой им здесь шлюхи. Так что даже если твой Ник узнает о побеге и решит перетряхнуть тут всё, ему никто не скажет ничего. Не сможет.

Собственным последующим вдохом подавилась.

И про своё упрямство вспомнила:

– С чего бы это должно меня настолько волновать? – отозвалась куда резче, нежели планировала.

Ещё раз вдохнула и выдохнула.