Неполадки в русском доме

Правда, было и отличие Э.Рязанова от партийных работников или таких прямолинейных художников, как Айтматов, который воспевал «социализм с лицом Танабая». Айтматову теперь пришлось открыто расплеваться со своими героями и «залечь на дно», а Э.Рязанов и близких ему героев всегда делал слегка ироничными по отношению к советской реальности, слегка такими же «эмигрантами». Это, кстати, и придавало фильмам Э.Рязанова ту пикантность, которая высоко ценилась на рынке.

Траектория «раскрытия» Э.Рязанова хорошо обозначена его фильмами. От ироничности «Иронии» к сатире «Гаража», от тонкого бескорыстного интеллигента Жени Лукашина (Мягкова) к диссиденту из научной номенклатуры в «Гараже» (и обаятельному хищнику Паратову в «Жестоком романсе»). И, наконец, в знак прощания с бескорыстной интеллигенцией как отработавшей ступени нашей антисоветской ракеты, гротеск уничтожения танками трущобы этих бомжей-интеллигентов в «Небесах обетованных».

В общем, вполне можно считать, что герои «Иронии судьбы» по своему складу относятся к той части интеллигенции, которая с восторгом приняла перестройку Горбачева и аплодировала Сахарову. А поскольку все эти герои — нестяжатели, люди бескорыстные и чистые, то они во время приватизации ничем не поживились, в банды не вступили, а остались или в том же социальном качестве честных трудовых интеллигентов, или — на «небеса обетованные». Видимо, сам Э.Рязанов с легкой грустью помахал им рукой и пошел снимать фильм на кухню Ельцина. Но это для нас не важно.

В чем же ирония судьбы? В том, что Э.Рязанов и близкие ему художники, снедаемые антисоветским чувством, с любовью отразили и тем самым во многом создали определенный социальный и духовный мирок — а этот мирок оказался возможен только когда он был окружен и защищен грубыми структурами советского жизнеустройства. Э.Рязанов кропотливо строил ту матрицу, на которой формировались и сходили с экрана в жизнь его герои, в нарастающей надежде, что эта матрица своей этикой и эстетикой подавит, разложит и уничтожит советский генотип. И вот это произошло — и что же? Не просто этот мирок стал невозможен после гибели советского организма, но и выросший на его матрице культурный тип оказался грубо выброшен из жизни. Э.Рязанов стал соучастником убийства своего любимого творения. То же самое можно сказать и о лирическом герое песен Окуджавы — нет в этой антисоветской жизни теплой земли, куда бы он мог зарыть свою виноградную косточку.

Тут, пожалуй, положение Айтматова предпочтительнее. Да, он лично стал смертельным врагом своего Едигея или Первого учителя. Но они прочно стоят на ногах — и сегодня они знают свое место. Они — борцы, как бы их не трепала судьба. Убить их как культурный тип самому автору не под силу. А вот пусть-ка Юрий Деточкин сегодня украдет автомобиль у Япончика, а потом попадет в лапы к его охранникам!

Давайте подчеркнем этот момент: фильмы 70-х годов не просто отражали реальную трудовую советскую интеллигенцию как социальную базу перестройки — они ее создавали, давали ее смутным еще импульсам форму и язык. Тургеневских барышень не было, пока их не описал Тургенев! Культурные типы лепятся в идеологических лабораториях, и художники в этих лабораториях — главные Франкенштейны. Поэтому надо изучать самые популярные фильмы и с этой стороны — какой тип они лепят?

Идеальным миром, к которому подсознательно стремится человек, бывает мир близкий, осязаемый — и в то же время недосягаемый. Какие черты придал Э.Рязанов обитателям этого мира, какого рода его недосягаемость? С одной стороны, это — наши типичные советские интеллигенты тех лет, с близкими этому кругу социальными чертами. Кажется даже, и все мы можем войти в этот мир, быть в нем на равных, быть солью земли. Но в то же время они обладают неброскими признаками элитарности, аристократичности.

Конечно, тогда не хотелось замечать, что нет, не можем мы войти, что это — ложные образцы, манящие привидения. Тем более не думали о «структуре несовместимости». Начать с того, что обоим главным героям — далеко за тридцать, но у них нет семьи и нет детей. Похоже, и друзья их бездетны. У них поэтому есть время и ходить в баню, и бродить по городу, навещая друг друга. Уже одно это делает их особой кастой и придает особые черты их мировоззрению. Вспомните себя, инженеры и м.н.с., которые воспитывали детей в 70-е годы. «Мы разучились совершать сумасшедшие поступки!» Ах, какой упрек плебеям, как им должно быть стыдно.

У героев фильма — энергичные, здоровые мамы, сохранившие достаточно сил, чтобы заботиться о быте своих великовозрастных детей, позволяя им и к середине жизни сберечь прыть и юность духа. В реальности же подавляющее большинство матерей того поколения — вдовы Отечественной войны, измученные непосильным трудом 30-50-х годов. Кому-то, конечно, повезло, и мамы добавили им возможности «совершать сумасшедшие поступки». Но и из этих тогда лишь немногие отщепились от общего ствола.