Неполная перезагрузка

— Со мной все в порядке. Более того, твой внешний вид так сильно на меня действует… Я даже всерьез опасаюсь, что мои брюки не выдержат и порвутся, — пошутил Александр, широко улыбаясь и продолжая пожирать глазами ярко освещенную светильниками совсем голую Наташу. В комнате были включены практически все имевшиеся в ней светильники.

— Тогда чего же ты тянешь? — совсем разозлилась Наташа и, смутившись, вся сильно покраснела, сообразив, наконец, что опять оказалась абсолютно голой перед полностью одетым Александром, и он откровенно пользуется ее наготой по своему усмотрению. И ничего с этим поделать уже нельзя. Как-то закрываться уже поздно и не имеет никакого смысла. Она сама сделала себя слишком открытой, слишком незащищенной от его взгляда. Ей было жутко стыдно оттого, что все это, случилось с ней без какой либо хоть совсем мизерной инициативы с его стороны.

— Не волнуйся, все у нас будет. Просто ты сейчас вся на взводе и излишне напряжена. В первый раз тебе будет больно и лучше тебе сейчас постараться максимально расслабиться. Понимаешь, тебя нужно подготовить, — сказал ей полуправду Александр, так как его медлительность была вызвана не только заботой об ощущениях Наташи, но и о полноте и яркости своих собственных ощущений и поэтому он вовсе не хотел ничего сейчас делать наспех, впопыхах.

— Я сама знаю, что мне сейчас нужно и я не желаю больше ждать, — продолжала настаивать Наташа срывающимся голосом.

— То, что сейчас между нами произойдет, бывает один раз в жизни. Особенно для тебя. Повторить потом уже ничего будет нельзя. И я ни тебе, ни себе не позволю поддаться сиюминутным слабостям, — мягко и одновременно не допускающим возражений голосом сказал Александр, подходя вплотную к Наташе.

Наташа тут же обхватила его за шею руками, и буквально повисла на Александре, изо всех сил прижимаясь к нему всем своим телом.

— Я не буду спешить, все произойдет только тогда, когда я почувствую, что ты готова к этому, — тихо, почти прошептал Александр перед тем, как его рот нашел ее губы и втянул их в себя.

Руки Александра начали блуждать по ее телу. Они медленно еле касаясь почти скользили по ее коже не оставляя без внимания ни одной округлой выпуклости, впадины или складочки, до которых только могли добраться. Она сразу вспомнила эти руки и порождаемые ими восхитительные ощущения. Тело Наташи покрылось мурашками, мелко затряслось, дыхание стало сбиваться, а глаза она не открывала с того самого момента как повисла на шее у Александра.

Она совсем не двигалась в ожидании дальнейших инициатив Александра. Она вся буквально превратилась в одно сплошное ожидание. И когда его правая рука, скользнув по ее бедру, устремилась в почти полностью закрытую щель между их телами, то Наташа, создавая необходимое свободное пространство для нее, с поспешной готовностью выгнулась своими ягодицами и раздвинула свои ноги. Правда ее трусики, продолжавшие все это время болтаться внизу, у нее на ногах и связывающие их словно обручем не позволили ей просто расставить ноги пошире. И тогда Наташа немного присела, чуть согнув и разведя в стороны свои ноги в коленях, полностью раскрывая себя для Александра.

Александр следил за всеми телодвижениями Наташи в большом зеркале шкафа, стоящего у нее за спиной. И это зрелище столь сильно усилило его возбуждение, что в брюках у него все распухло до появления болевых ощущений, и он даже серьезно стал опасаться, как бы у него там чего не сломалось. Однако он сдержался, и прежде чем проникнуть в Наташу своими пальцами, несколько раз медленно провел рукой по внутренней поверхности ее ног, периодически лишь слегка прикасаясь к ее губам и окружающим их волоскам.

Наташа в нетерпении совершала круговые движения своими бедрами, ягодицами и при этом пружиня ногами немного проседая. Сама не зная того, демонстрируя в зеркале Александру, просто сводящее его сума зрелище.

Затем пальцы Александра раздвинули ее губы и начали медленно погружаться внутрь. Наташа приостановила свои движения, руки, словно железным обручем сдавили его тело, и с ее губ сорвалось сладострастное:

— О-ох!

Неудовлетворенная медленным продвижением Александра, Наташа подалась своими бедрами, вперед пытаясь как можно глубже насадиться на эти, как ей тогда казалось, через, чур, медлительные пальцы. Однако Александр не позволил ей этого, отведя свою руку, и в результате она оказалась зажата между их телами. Поняв, что так она сделала только хуже, Наташа вынуждена была опять выгнуться бедрами, создавая необходимый простор для руки Александра. Его пальцы снова проникли в нее, и она стала тереться о них, в нужном ей темпе водя своими бедрами из стороны в сторону. Через некоторое время Александр сам увеличил глубину своего проникновения и интенсивность своих движений, подстроившись под ее ритм.