Непомнящий Николай – Антология Непознанного

А поезд уже притормаживал, приближаясь к остановке Ленинградская. Теперь и оставшийся сидеть на своём месте человек встал, точно так же прошёл мимо меня, глянул на меня с абсолютным безразличием и вышел в тамбур. Оцепенение спало с меня, я оглянулся и увидел, как эти двое слились в одно. Потом этот один снова раздвоился и... вышел из вагона «по очереди». Затем в вагон стал набиваться народ, как всегда. Больше я в тёмные вагоны не вхожу, хотя по-прежнему езжу той же электричкой, в то же самое время: работа у меня такая.

ДАЖЕ САМ СВЕТИЛСЯ !

Я вспомнил, как после войны к нам в посёлок, вернее — в совхоз, приехал Азиз, татарин, наверное. Весёлый такой парень, песни свои пел, шутил и работал монтёром. А мужикам показывал фокусы.

Рассказывает С.Курносов:

— Берёт в руки два конца провода под напряжением, и ему хоть бы что. Ну 127 или 220 вольт вроде бы чепуха. А когда к нам подвели высоковольтку и стали понижающий трансформатор ставить, Азиз всем на удивление брал в руки и концы с напряжением в 600 вольт и даже в 1500! Ему кричат: брось, сгоришь! А он только улыбается и говорит: «Даже не щекочет».

Но самое главное «чудо» творил он сам и творилось с ним — этого никто не знал, но видели почти все — тогда, когда, скажем, в сумерках собиралась гроза: уже темно, всё замерло, напряглось в ожидании, и вот-вот накатит ветер, тогда-то и появлялся на улице Азиз и шёл вдоль домов, крича: «Эй, честной народ, дивись!» И все видели, что вокруг Азиза струится голубой свет, как особая одежда. Все крестились, но выйти и потрогать его боялись. Вот это было чудо...

ДЕД-«ПОЖАР»

Рассказывает А.Коротин:

Я уже не помню его ни имени, ни фамилии... Помню чисто внешне: маленький, сухонький, в каком-то обгоревшем тряпье, он появился в селе по первому снегу, обжил заброшенную хату на околице. А работать устроился скотником. Возил с поля солому, чистил коровники, грёб снег. Тихий такой старикашка, незаметный и всегда вроде чего-то опасавшийся. Всё бы ничего, но с его появлением в селе начались пожарчики. То стожок сена вспыхнет, то соломенная скирда заполыхает, то из буртов лежащего навоза дым поднимется. Начали старика шпынять: ты самокрутку обронил! Ты с лампой там ходил! Ты свечку не затушил! Старик молчит, глаза прячет. Но за ним стали доярки и другие скотники приглядывать.

А когда фуражный склад заполыхал, деду бы не сдобровать, но за него соглядатаи вступились: не курит дед, лампой не пользуется, к складу вовсе не подходил. Спасли. Но со скотного двора деда согнали, определили на пруды. Полыньи во льду рубить, чтоб рыба не подохла, корм в них ссыпать, ну и коптить рыбку для заезжего начальства. И там он прижился. Но через пару недель коптильня сгорела в золу. Стали деда тормошить, как случилось? Вот тогда он и сознался:

— Меня за это гоняют из села в село. Ничего я не поджигаю, вот вам крест. Но если на что загляжусь в задумчивости, оно дымится начинает: дерево, тряпка, трава, солома, — на что уставлюсь. Но непременно задуматься должóн, чтоб уже не видеть того, на кого гляжу.

Кто посмеялся над стариком, кто у виска пальцем покрутил, а начальник нашей пожарной охраны подарил деду тёмные очки от солнца и сказал:

— Если хоть раз без очков увижу, в бочку с водой посажу.

Вроде помогло это усовершенствование, пожары прекратились. Но на лето старика с прудов убрали и приставили к печи в кирпичном цехе, там он безопаснее показался. Хлеба уже заколосились, жара стояла, опасно было старика в такой обстановке по улицам пускать. Ну и жил дед-«пожар» всё лето в цехе: работал, спал, туда ему еду носили, а на ночь запирали. Жаль, конечно, старика, но что поделаешь, если он сам ничего гарантировать не мог.

А осенью старик вдруг умер. И пожалели его, и всё же с облегчением вздохнули: с ним вместе угроза пожаров ушла. Так вот похоронили его, как всех, на общем кладбище, но сказывали, что после похорон дня три из могилы дымок пробивался, видать, гроб горел. Кому расскажи — не поверят ведь, а у нас в селе деда-«пожара» по сей день помнят.

ХОРОШИЙ УРОК ЕВРОПЕЙЦУ

Змеями в Индии никого не удивишь. В этой стране обитает их множество, причём больше половины — ядовитые. А если добавить и морских змей, против яда которых пока не создали противоядия...

Надо сказать, что индийцы по-разному относятся к змеям. В одних штатах их боятся и убивают при первой возможности, в других — даже боготворят.