Непослушная игрушка

– Другими словами, кроме постели, вам пока похвастаться нечем?

– А этого мало?

– Начало неплохое, но вот чем это закончится? – Киксо задумался. – Да, что это за странная история с проживанием в гостиницах?

– Никаких историй, только поиск разнообразия. Новая обстановка, новые ощущения.

– Вы же вроде сказали, что в постели у вас все прекрасно? Или это не так? – Киксо с чуть заметным ехидным прищуром смотрел на меня.

– Это не тема для обсуждения. – Я выпрямился и постарался твердо смотреть в глаза Киксо.

– Разумеется, – тут же согласился Киксо, – но настоятельно рекомендую вам не искать развлечений на стороне и сегодня же вернуться в дом леди Вероны, в привычную обстановку.

– А то что?..

– Я вам плохое советовал?

– Нет.

– Вот и послушайтесь. Без выяснения причин.

Киксо кивнул и, сразу «забыв» про меня, отправился к следующей группе гостей.

Я сидел в кресле и задумчиво тыкал ножом для открывания писем по столешнице. Что-то мне сегодняшний разговор с Киксо не понравился. Его приказ я выполнил, мы вернулись в дом Вероны, но на душе было неспокойно. Вроде ничего особенного не сказано, но это настойчивое пожелание никуда не выходить из дома настораживало. Просто так этот человек ничего не говорил. А учитывая мою особую роль, на которую он намекал, это могло означать что угодно. Что сегодня намечается ночь длинных ножей и приверженцев короля будут резать, а заодно и я могу попасть под раздачу. Что резать будут Верону. Хотя в этом случае совсем не обязательно было возвращать нас в ее дом. За нами наверняка следили, и организовать «случайное» нападение грабителей – раз плюнуть. Значит, должно произойти нечто, связанное с домом. Скорее всего, готовится переворот. Чем это может грозить мне? Возможно, дом будут охранять, а может, и наоборот. А вину за убийство Вероны постараются свалить на меня – вспыльчивый любовник убил возможную наследницу престола. И что теперь делать? Бежать, прятаться, поднимать тревогу? А что я скажу? Поговорил с членом королевского совета, сделал глубокомысленные выводы и сразу в крик: измена? Кто мне поверит? С моей-то репутацией продажного подлеца… Единственный человек, который, несмотря ни на что, по-прежнему верит мне, – это Верона. Дура она. Уж сколько гадостей я ей делал, а она, такое ощущение, еще больше привязывается ко мне. Вот уж точно, бьет – значит, любит. Похоже, и эта дура считает так же. Никакой гордости и самолюбия! Я снова начал полосовать стол. Хоть она и дура, но смерти в постели от подлого удара ножом или от яда в вине даже она не заслуживает. Что же делать?

Будто услышав мои сомнения, тут же появилась Верона. Веселая, довольная жизнью, в легком домашнем платье. Насторожилась, заметив, что я делаю со столом, но сдержалась:

– Ужин готов, Гордан. Я решила сама пригласить тебя к столу.

Я с нарастающим раздражением смотрел на нее. Баба, ну что с нее возьмешь! Только и забот, что найти себе мужика и хорошенько кормить его!

Верона перестала улыбаться:

– Гордан, что случилось?

Я снова ткнул ножом в стол:

– Много чего случилось. Но самое главное – ты мне надоела!

Брови Вероны приподнялись:

– О чем ты?

– Все о том же. Ты надоела мне как женщина.

Верона попыталась улыбнуться:

– А как же…

Я сам невольно вспомнил последнюю ночь, но расслабляться было нельзя.

– А никак. Это было только моей работой. И интересовала ты меня в первую очередь как возможная жена с богатым наследством. Не более.

– И что же изменилось? – Верона не сводила с меня взгляда.

– Многое. – Я старался смотреть твердо. – И теперь ты мне не нужна. А чтобы ты не раздражала меня своими слезами и стонами, я требую, чтобы ты немедленно покинула этот дом.

– Гордан, вы забываетесь! – Верона горделиво выпрямилась. – Это мой дом, а вы в нем не более чем гость!

Я осклабился:

– Ну это ненадолго, и все может измениться в один миг.

Почему-то Верона не стала возмущаться, а только пристально смотрела на меня.

– Могу я подождать до утра?

– Нет! – рявкнул я. – В чем одета, в том и пошла! Видеть тебя больше не хочу!

В подобной ситуации я был впервые и чувствовал себя последней скотиной. Но уж лучше так, чем увидеть Верону убитой в собственной постели. Кто это сделает: кто-то из слуг или пришлые – уже не имеет значения. А если она уйдет, да еще и неожиданно, хоть немного времени в запасе у нее появится. Может, спрячется у друзей, может, уедет из города. Все лучше, чем дожидаться смерти в собственном доме. Стараясь не смотреть на Верону, я снова принялся кромсать стол.

Верона почему-то и не уходила, и не плакала, как я ожидал. Она по-прежнему внимательно смотрела на меня. Наконец я не выдержал:

– Чего ждешь?! Других слов для тебя не будет! Пошла вон, и побыстрее!

– Как скажешь, Гордан, – неожиданно легко согласилась она.

Развернулась и ушла. Ни слезинки, ни упрека. Неужели я ее так вымуштровал? Или пошла за местной стражей, чтобы выкинуть меня из дома и отправить в тюрьму? А, без разницы. Моя красивая жизнь так и так может закончиться в любой момент.