Непослушная, милый и няня (ЛП)

— Пока. — Я закончила разговор и посмотрела на время.

Было без двадцати десять.

Я развернулась, отступая к «Субару» моего отца, припаркованному на одной из стоянок рядом с Мэйн-стрит. Он одолжил его мне, пока Магдалена была в мастерской.

Папа всегда говорил, что я очень преданная. В те моменты я чувствовала себя эпически бесхребетной. Кэти думала, что ей больше некому позвонить, поэтому первой она всегда звонила мне. В случае подобных краткосрочных обязательств, когда моя основная семья была в отпуске или на выходных, когда клиенту требовалась дополнительная помощь, в первую очередь она обычно обращалась ко мне. И я всегда говорила «да».

Но она заслужила мою преданность, хорошо относясь ко мне на протяжении многих лет и подарив мне лучшие семьи, такие как Скалли.

Кэти владела местным агентством нянь в Бозмене, и с ростом онлайн-сервисов, доступных родителям в наши дни, она выжила, выделив себя и свой персонал. Мы были не из тех нянь, которых вы могли бы найти, просматривая объявления. Наша репутация была непревзойденной, и новых клиентов отправляли только по рекомендациям, поэтому она терпеть не могла говорить потенциальному клиенту «нет».

Этот папа, отчаянно нуждающийся в няне на каникулы для своего ангела, вероятно, и глазом не моргнул, когда предложил двойную плату.

Магдалена, детка, это для тебя.

Я добралась до «Субару» — Барни? Барли? — я все еще была в процессе выбора идеального имени. Мое отражение в окне машины заставило меня выхватить телефон, чтобы позвонить Кэти.

— Если ты скажешь мне, что передумала, то ты опоздала, — ответила она. — Я уже перезвонила отцу и сказала ему, что ты уже в пути.

— У меня нет времени заехать домой и переодеться. Есть ли дресс-код?

— Дресс-кода нет, но что на тебе надето?

— Синий свитер с высоким воротом. Рваные джинсы. Ботинки на толстой подошве. — Я была одета для похода по магазинам, а не для работы. У Скалли не было дресс-кода, но я бы никогда не появилась перед ними в джинсах с потертыми коленками. — И я еще не мыла голову.

— Уверена, что все будет в порядке. Я отправлю ему электронное письмо, сообщив, что мы вызвали тебя в выходной день. Если у него есть конкретные пожелания, он может сообщить их тебе до завтра.

— Ладно. Пока. — Я отперла машину и села за руль как раз в тот момент, когда от Кэти пришло сообщение с адресом. Я ввела его в свой телефон, затем проследовала указаниям GPS через весь город.

Я прожила в Бозмене все свои двадцать девять лет, а осенью, после окончания школы, начала работать на Кэти.

Будучи одним из самых быстрорастущих городов страны, Бозмен преобразился на моих глазах и больше не был городом моей юности. Там, где когда-то были сельскохозяйственные угодья, появились кварталы, застроенные новыми домами. Крупные магазины вытесняли маленькие местные лавочки, а количество новых ресторанов было ошеломляющим.

Указания привели меня на окраину города, где дома становились все больше и больше с каждой пройденной милей. По мере приближения к предгорьям недвижимость разрасталась, и каждый частный проезд был перекрыт железными воротами.

— Ваш пункт назначения будет слева через сто ярдов, — произнес навигатор через Блютуз в «Субару».

Магдалена была слишком старой для Блютуз. Мне будет не хватать этого — и этих кожаных сидений с подогревом — когда я верну «Субару».

Бревенчатая арка возвышалась над предстоящим въездом на подъездную дорожку. Черные металлические ворота были открыты, когда я въехала на узкую аллею, обсаженную вечнозелеными растениями. Их ветви скрывали большую часть дома из виду, пока я не завернула за пологий угол, а затем — ого.

— О, черт. Мне определенно следовало вымыть голову.

Это была лыжная база, замаскированная под семейный дом.

Дом с темной деревянной обшивкой и окнами с красной отделкой выглядел таким же гордым и дерзким, как горы за его спиной. Входная дверь была деревянной, с витражным окном на фасаде. Там, где на большинстве подъездных дорожек было бы стандартное освещение, в этом доме были два ревущих газовых фонаря, пламя которых мерцало даже днем.

Я побывала во многих богатых домах за время моей работы няней у Элиты Бозмена, но этот был вершиной. Если бы Кевин Костнер вышел и сказал мне убираться с ранчо Даттонов, я бы не удивилась. Только это был не «Йеллоустоун», и поскольку часы на приборной панели показывали десять минут одиннадцатого, мне пора было приниматься за работу.

Припарковавшись на подъездной дорожке, которая, как я подозревала, предназначалась для гостей, я взяла сумочку с пассажирского сиденья и проверила свои волосы в зеркале заднего вида. Светлые завитки, которые я добавила этим утром, придавали моему хвосту причудливый вид.

Ребенку все равно, как я выгляжу, верно? А отцу, ну… ему придется иметь дело с Натали, которую не успели предупредить.

Я вышла на улицу и поспешила к дому, нажимая на дверной звонок. Мелодия была знакомой. Это была… «Мы желаем Вам счастливого Рождества».

Я изобразила у двери свою лучшую улыбку. Эта дурацкая песня застрянет у меня в голове на весь чертов день.