Непостижимая концепция

– Мы неделю не выходили за периметр. Потом база потребовала проверить выставленные беспилотником датчики. В десяти километрах за Линией. Моего мнения не спрашивали, просто приказали, а я тогда все еще не мог не подчиниться Базе. Я никому не мог приказать, собрался ехать в одиночку, но в последний момент со мной вызвался Феликс Царев. Мы поехали, договорились о процедуре проверки с оставшимися на станции. И поехали. В общем, все прошло нормально. По дороге туда. Беспилотник с Базы положил контейнер прямо посреди поселка… Ты знаешь, что там есть поселок? Вон там… – Терпилин указал пальцем на стену. – Мы думали, что он пустой, а он… Там были люди. Не трупы, не ожившая глина, а самые обычные люди. Когда мы въехали в поселок, они спрятались, а когда мы добрались до контейнера, вдруг оказалось, что мобиль окружен. Человек сто – мужчины, женщины, дети, старики. Одежда поношена, они два года не получали ничего нового, но выглядели обитатели поселка вполне по-человечески. Феликс пошел к ним. Он так и не снял биокостюма, наверное, поэтому его и убили. Какой-то мужчина шагнул навстречу Цареву и проломил ему голову молотком. Толпа двинулась к мобилю. А я… я не стал стрелять, хоть мог их всех уничтожить там, на месте. Я рванул мобиль задним ходом, развернулся, кажется, кого-то задев, вылетел из поселка и… Остановился в нескольких километрах от поселка. Меня тошнило, а в скафандре, как ты понимаешь, это неудобно… Я выбрался из мобиля… Да черт с ней, с безопасностью, подумал я… Если была зараза, то она была и на станции, чего бояться? Я стащил костюм, упал на колени… меня вывернуло, перед глазами полыхнуло, боль взорвалась в голове с такой силой, что я даже потерял сознание… Потом очнулся, вернулся за руль, добрался до станции, три часа простоял перед ограждением, отвечая на вопросы, тыкая в себя анализатором и ожидая, что у кого-то не выдержат нервы, и я получу пулю прямо здесь… Меня впустили, я рассказал о Цареве, камера, писавшая все во время поездки, подтвердила. Вышли из строя часы. Все – встроенные, контрольные, во всех гаджетах, но так бывает…

– Бывает, – подтвердил Горяинов.

Он сам с таким сталкивался неоднократно. И возле того поселка время ведет себя странно. Не часы – именно время.

– И сколько ты потерял? – спросил Горяинов.

– Что?

– Сколько минут ты потерял там, у поселка?

– Не знаю. Всего прошло с момента выезда до моего возвращения почти десять часов. Возможно, я пролежал без сознания какое-то время, но мне показалось, что недолго… Не знаю. Но тогда… тогда я решил, что рисковать нельзя. Понимаешь? Нельзя рисковать. И я придумал распоряжение Базы – перед выходом за Линию принимать комплекс препаратов номер восемь.

– Тонизаторы, стимуляторы… – сказал Горяинов.

– Да, в таких ярких двуцветных капсулах. Программируемых на время рассасывания. От пятнадцати минут до шести часов. – Терпилин потер ладони и снова спрятал руки в рукава. – Первая половина комплекса принимается перед выходом, вторая – по возвращении. Все просто. Следующими в зону отправились Крозе и Марат Сорокин. Должны были вернуться через два часа, но задержались, приехали через пять. Сказали, что наткнулись на какую-то тварь, которая летала против всех законов физики и пыталась добраться до них, сквозь обшивку мобиля. Такая некрупная, размером с собаку, какого-нибудь бассет-хаунда. Возможно, раньше оно и было собакой, но сейчас – нечто уродливое и, если верить записям, летающее при помощи лоскутов плоти не больше носового платка размером, которыми эта тварь живенько так размахивала, как будто крыльями. Ну не могла она удержаться в воздухе таким образом, понимаешь? Вот Крозе и Сорокин пытались ее или изловить, или подстрелить, увлеклись, потратили кучу времени, но так ничего, кроме записей, не привезли…

Терпилин снова посмотрел на свои ладони и снова вытер их о пальто.

– Видеозапись работала все время? – Горяинов поторопился с вопросом, администратор явно собирался снова сказать что-то вроде «своими руками».

– Да не может она все время работать. Постоянно идут помехи, – поморщился Терпилин. – То «снег» на экране, то помехи полосами, то полностью заливает молоком… От пятнадцати секунд до полутора часов есть лакуны.

– Понятно, – кивнул Горяинов. – И вы решили, что там их кто-то подменил? Почему решили? Ведь наверняка подвергли их проверке. Как вас самого проверяли – анализы, тесты, вопросы… Почему решили, что это не Крозе и не Сорокин?

– Нет, конечно… они прошли все наши наскоро придуманные тесты. Ничего подозрительного. Если бы не комплекс препаратов номер восемь.

– В смысле?